Аня считала своим долгом ухаживать за старой собакой – маминой любимицей. Вот только времени и усердия, чтобы привести в порядок всё животное, у девочки не хватало. Жужа представляла собой редкое сочетание из колтунов и длинных завитых локонов, украшенных маленькими разноцветными бантиками. На особенно выдающиеся колтуны были прицеплены маленькие искусственные розочки, которые средняя по старшинству сестра только-только научилась делать. По крайней мере, именно «розочками» Анна Петровна гордо именовала кое-как свёрнутые узкие обрывки разноцветной ткани с торчащими по краям ниточками.
Рукоделие Анну не интересовало совсем. Её, поощряемой отцом, страстью была история. А любимым времяпрепровождением – чтение толстенных и, по мнению Алексея, скучных томов. Устроившись на диване, Анна могла читать часами. Иногда задрёмывала от усталости и обилия информации. И тогда домашние, случись им оказаться рядом, проходили быстренько и на цыпочках. Небольшую домашнюю библиотеку Аня освоила довольно быстро. Новыми книгами её обеспечивал Пётр Алексеевич сам, пользуясь добротой фон Людевига и других своих вятских знакомцев и приятелей. Благодаря такому неослабевающему интересу к книгам помещик Иванов считался очень начитанным и просвещённым.
Пётр Алексеевич легко в разговоре мог сослаться на подходящее к теме историческое событие или анекдот. Даже Алексей к своим пяти годам знал греческих богов наизусть, и все благодаря Анне. Редкая их обеденная трапеза обходилась без очередного рассказа о только что вычитанном Анютой. На даты и цитаты память у неё была поразительная.
Увидев сестру, Лиззи всплеснула руками. Алексей, оказавшись на свободе, немедленно скользнул за спину отца. Лиззи вспорхнула по ступенькам. С возмущённым возгласом: «Анни, ну как можно!» – приобняв сестру за плечи, потащила её вглубь дома. Новый объект для нотации и заботы был найден. Отец и сын облегчённо и весело засмеялись. Оставленная на полу без всякого внимания несчастная Жужа со всей возможной для неё прытью засеменила под чайный столик.
– Ну, давай рассказывай, чем опять расстроил сестру? – спросил Пётр Алексеевич, возвращаясь на исходные позиции на диванчике. Алексей взобрался рядом и, беспечно качая ногами, оглядывал накрытый ещё к утреннему чаю стол. Раздумывал, что бы такое вкусное засунуть за щёку и тем самым отсрочить оправдания.