— Ах, — блаженно выдохнула Элпида,
когда они вступили на дорогу, — что может быть прекраснее ночных
прогулок?
Девушка раскинула руки и, не
останавливаясь, повернулась вокруг своей оси. Мелкие камешки
захрустели под подошвами. Подол хитона приподнялся чуть выше.
— Холодное пиво под сенью оливы, —
подметил юноша, ступая рядом и не в силах оторвать восхищенного
взгляда от грации спутницы.
— Пимен! — нарочито нахмурилась та. —
Мы же говорили об этом!
— О чем? — состроил невинное
удивление тот.
— Пиво — напиток варваров! А ты не
варвар! Истинные эллины предпочитают вино!
— Я всего лишь
кларот[6], так что мне можно. До
дорийца[7] мне далеко.
— Пимен! — на этот раз голос девушки
был серьезен.
— Чего?
— Сколько раз мы обсуждали это?
— Что именно?
Девушка всплеснула руками:
— Не важно, кто ты по рождению!
Важно, какой ты в душе!
Пимен кисло улыбнулся:
— Чет не уверен, что люди твоего
круга разделяют эти взгляды.
— А тебе не все равно?! — Элпида
резко остановилась, ее щеки порозовели. — Не все ли равно, что
думают другие, Пимен?
Тот промолчал, внимательно
разглядывая девушку. В сумраке ночи она казалась ему еще
прекрасней. Воплощением Афродиты. Быть может потому, что днем
вблизи лицезреть эту красоту не представлялось возможным?
— Главное, что думаю я, Пимен, —
хмуро изрекла Элпида, — разве нет?
— Правда, — выдохнул тот и виновато
улыбнулся.
Хмурость сошла с лица девушки. На
тонкие уста вернулась задорная улыбка:
— Мудрые речи. А я думаю, что ты
вполне можешь стать дорийцем. Пусть не по крови, но по духу точно,
— она подмигнула, — если, конечно, продолжишь слушаться меня.
— Сдаюсь-сдаюсь, — тихо рассмеялся
юноша и поднял руки.
— И даже пока ты кларот, — как ни в
чем не бывало, продолжала Элпида, — это не дает тебе права
напиваться пивом, аки варвар! Может, ты еще и кожаные штаны на себя
наденешь? Фу!
— Я и без них вспотел, как горный
козел, — парировал тот.
— Ну вот, — кивнула она и взяла его
за руку, — идем, ручей во дворце ждет. И никаких больше разговоров
о знатности и пиве. Мне их и днем хватает.
— Даже представить такого не могу, —
проворчал Пимен, — как свет знати может надоесть?
— Эх, просто ты никогда не проводил
много времени среди шумных приемов.
— Куда уж мне.
Элпида не заметила последней
колкости. Или просто не придала ей значения.
Мелкие камешки приятно хрустели у них
под ногами. Кносский дворец становился все ближе. Уже можно было
различить треснутые стены, поросшие кустарником, и отдельно стоящие
деревья. В лунном свете их раскидистые ветви выглядели загадочно и
таинственно. Листья тихо шелестели на слабом ветру. В небе кричала
ночная птица, а в полях громко стрекотали кузнечики.