— Раз...
— Два...
— Три...
Дзынь.
Гык, гык.
Сначала я не понял, что произошло.
Боль резко прошла — говорят, так бывает, когда болевые центры в
мозгу падают, как тот сервер Янсена под ДДОС-атакой. На миг вся
как-то даже прояснилось, и зрение, и даже слух.
Я увидел, как корчится яогай Серёжа
под клубящимся беловатым дымком из рюмки. Как отклоняется в сторону
— спасибо, кстати, ему за это — и громогласно возвращает природе
всё то, что накопил его организм за прошедшие сутки. И как вместе
со зловонным потоком вылетает изо рта струйка чего-то красного,
летучего.
— Где я?! Что... ох... — успел
сказать Серёжа совсем другим голосом, после чего вырубился, едва не
разбив лбом рюмку.
Неужели победа? Похоже, да. Ещё и
первый луч рассвета перекатился через холмы. Но на этом,
разумеется, наше состязание не закончилось.
Потому что яд в той дряни, что
плеснул напоследок яогай, продолжал убивать мой организм. Он
сочился по венам ко всем жизненно-важным органам, отрубая меня по
частям, проникал по тончайшим капиллярам, дотекал до кожи и костей,
и...
По всем правилам — сердце должно
было закончить биться, мозговая деятельность — прекратиться, но
нет.
Видимо, вот тут-то всё и произошло.
Никогда не пробуйте повторить в домашних условиях! Хрен знает, как
это работает, возможно, в моём случае «минус на минус дают плюс».
Как только первые молекулы шипящей дряни достигли осколков Великого
Подземного Змея, заключённых во мне, произошла бурная реакция.
Сперва я упал навзничь поперёк
лавки. Затем почувствовал, что из меня словно вылетают пробки
из-под шампанского. Моё тело пронзили лучи алого, затем чёрного,
затем золотого, зелёного, пурпурного и белого цветов. Словно
лазером они прожгли дырки в соломенной крыше, располосовали стол,
разнёсли к чертям оставшиеся бутылки...
А затем мой даньтянь завёлся, словно
проржавевший шестицилиндровый двигатель, и принялся качать ци по
моим меридианам!
Ну, и вот только после я
окончательно вырубился.
* * *
— Чан... Чанчик... очнись...
Ладошки с длинным маникюром колюче
хлопали по лицу. Затем мне воткнули в рот пластиковую бутылку, я
жадно сделал два глотка.
Ой, как сразу похорошело. Но глаза
ещё решил не открывать.
— Сян...
— Ты живой... Ты живой... Эх, всё
получилось, да?!
Прижалась, поцеловать попробовала.
Ну, я ответил, конечно. Это же Сян меня целует, да?