Подагра неизлечима. Даже ампутация больной ноги не помогла бы –
соли отложились бы в других суставах. Раз медикаментами проблему
сейчас не решить, мне остается только со значением покачать головой
и поставить подпись под протоколом консилиума, предписывающего
строгое соблюдение диеты и практически бесполезные обертывания.
Помочь здесь может только чудо, а свой лимит чудес на сегодня я
израсходовал. Да и шестнадцатилетний атлет, сбитый на переходе,
заслуживает чуда куда больше, чем омерзительная старуха, которая не
смогла элементарно справиться с обжорством…
От этих мыслей мне самому делается неуютно. Кем я себя возомнил
– судией? Делю пациентов на агнцев и козлищ? Решаю, кого избавить
от боли, а кого оставить страдать? Эдак далеко можно зайти, Михаил
Александрович… Причем профессиональное выгорание и следующая за ним
профнепригодность – еще не самое страшное.
Я, конечно, измотан, ну да где наша не пропадала. Предела своим
способностям я так и не обнаружил. А вдруг его вовсе нет на самом
деле? В крайнем случае отлежусь завтра, возьму больничный,
Автократыч точно не станет возражать, если этой тетке сейчас станет
хоть чуточку лучше. А второй шанс заполучить новые тренажеры когда
еще выпадет… Да и интересно посмотреть изнутри на запущенную
патологию суставов, к нам-то с таким не кладут. Была не была!
Осторожно ощупываю больной сустав. Надежда Сергеевна коротко
взвизгивает, при подагре даже самое легкое касание воспаленного
сустава отзывается сильной болью. Но это в реальности, воздействия
через Тень пациенты не чувствуют. Привычно вдыхаю воздух и ныряю в
Тень. Здесь больной сустав выглядит еще хуже, чем на рентгеновском
снимке. Отложившиеся соли подсвечены рубиновым – такого яркого
цвета ауры я прежде не видел. Купирую боль. Стараясь не повредить
здоровые ткани, осторожно, словно при игре в дженгу, начинаю
размывать солевое отложение. Кажется, ничего настолько сложного в
Тени я еще не делал! По лбу стекают капли пота, но я не могу
отвлечься, чтобы стереть их. Рубиновое свечение постепенно
тускнеет.
Впервые уже здесь начинает накрывать симптомами отходняка –
голова кружится, перед глазами какая-то рябь… Но прерывать начатую
работу – западло, неуважение к собственному труду. Стискиваю зубы и
довожу дело до конца. Суставу далеко до здорового голубоватого
свечения, но все-таки красное становится менее интенсивным, и я
вижу, что процесс очищения пошел. Выдыхаю и выныриваю.