Натягиваю сапоги и куртку. Кто-то их с меня снял, пока я валялся
в отключке, и почистил. В ковше свежая вода – как нельзя
кстати.
Дверь открывается, и в номер вваливается кудрявый юноша. Это с
ним вчера шутил и смеялся барон, отдавая приказ меня повесить.
– О, ты проснулся! – юноша улыбается мне так, словно встретил
родного брата после долгой разлуки. – А мы не ужинали еще, тебя
дожидаемся. Я – Кей, межевой рыцарь, спутник и компаньон барона
Рентха.
И снова этот выжидающий взгляд. Я, очевидно, должен
представиться, но как? Высшие друг друга знают. Допустим, выдумаю
какой-то род, но это вычислят быстро, если не сразу. Представиться
фамилией существующего рода еще хуже. Была не была, авось прокатит
почти правда.
– Я странствую под прозвищем Мих. А настоящего имени назвать не
могу.
– Как скажешь, – покладисто соглашается Кей.
Он невысок, довольно субтилен, черты лица мелкие, но выглядит
открытым и обаятельным. Совсем молодой парнишка, чуть за двадцать
по виду.
– Спустишься к нам сегодня? Или приказать, чтобы ужин тебе сюда
принесли?
Соблазн отложить выяснение отношений как минимум до завтра
велик. Надо бы все обдумать как следует... С другой стороны, что
обдумывать? Информации-то нет. Необходимо получить ее как можно
скорее.
– Спущусь через четверть часа.
Стол уставлен яствами, каких прежде в этом мире не видел:
копченый окорок, сыры, жареные в масле лепешки, вяленые фрукты,
вино... Оказывается, Гар хранил всю эту снедь для благородных
гостей, пока мы каждый день давились гороховой кашей.
Вся троица сидит за столом, поджидая меня.
– Рад, что ты в добром здравии, Мих... если тебе угодно зваться
этим именем, – барон жестом отсылает прислужника и сам наливает
вино в мой бокал. – Надеюсь, ты не держишь зла за вчерашнее. Я
проявил недостойную поспешность и едва не совершил непростительную
ошибку. В свое оправдание могу сказать, что трактирщик этот был у
меня на хорошем счету, он не раз уже доносил о скверных делах и
подозрительных людях. Я никак не ожидал, что этот подлый человек
рискнет оклеветать Высшего! Прими мои извинения.
Барон ждет моей реакции с плохо скрытой тревогой. Интересно,
чего он опасается – вызова на дуэль? Провозглашения фамильной
вражды? Похоже, то, что он приказал повесить Высшего – изрядный
залёт. Наверно, это дает мне возможность стребовать компенсацию...
С другой стороны, слишком уж борзеть не стоит. Если барон уверен в
своих друзьях, что помешает им тихо убить меня и прикопать у
обочины, чтобы о досадном недоразумении никто никогда не узнал?