Тут были звери, напоминающие гигантских волков, с
непропорционально длинными лапами, птицы, похожие на длинных
четвероногих страусов, длинношеяя гигантская черепаха, почти
полностью привычные лошади с мягкими лапами вместо копыт и
несколько видов разнообразных ящериц. Одну из которых, злобную
непокорную тварь, Нриз ненавидел всеми фибрами души. Он неторопливо
шёл по проходу, останавливался возле каждого стойла, открывал
дверцу, проходил внутрь и кидал в специальное корыто несколько
черпаков еды — вязкой дурно пахнущей каши с кусочками чего-то, что
сильно напоминало уже однажды съеденное и не до конца переваренное
мясо.
Несмотря на то, что животные Жорефа принадлежали разным видам,
их рацион был одинаков. Как такого можно было добиться, и какая
магия использовалась, Нриз не имел понятия, пусть и прочитал
достаточно специализированной литературы. Впрочем, этот вопрос
представлял лишь отвлечённый интерес, беспокоили его гораздо более
приземлённые вещи. К примеру, сосущее чувство собственного голода и
отсутствие хоть малейшего желания заниматься чем угодно, а уж тем
более столь неприятным и нелюбимым делом.
Нриз закончил обход «конюшен», самое сложное и неприятное
оставив напоследок. Он тяжело вздохнул, потёр переносицу и,
закряхтев, двинулся к одному из дальних стойл, дверцу в которое
чуть ранее он сознательно пропустил.
Открыв дверь, Нриз крикнул:
— Рахар, в угол! В угол, я сказал, скотина! В угол!
Как обычно, стоило чуть приоткрыть дверь, эта мерзкая тварь
попыталась просунуть в неё голову. И, как обычно, никаких приказов
она не слушалась. Нриз едва успел отскочить, как тяжёлая лобастая
голова ударила в крепкие доски загона. На голову Нриза с крыши
посыпалась солома.
— Рахар! В угол! Останешься без еды!
К сожалению, такие угрозы являлись пустым сотрясением воздуха. В
тот самый день, когда Жореф познакомил Нриза со всей живностью,
когда приказал тварям повиноваться, он не забыл отдать приказы и
ему самому. И теперь, стоило попытаться избежать исполнения
обязанностей, голову и грудь сдавливала тупая боль, причём, чем
дальше, тем сильнее. Нриз мог лишь только затягивать работу, делая
всё неторопливо и обстоятельно, но стоило лишь начать сознательно
медлить, как тут же следовало наказание.
Но даже в таких удручающих обстоятельствах жизнь Нриза
показалась бы не столь уж плохой, если бы не вечно донимающий голод
и вот эта одна-единственная мерзкая своенравная тварь. С голодом
Нриз ничего поделать не мог. Бурда для животных являлась
незатейливой мясной кашей, целиком пригодной и человеку, если бы не
омерзительные вид и запах. Именно они удерживали Нриза от того,
чтобы восполнить свою гастрономическую недостаточность самым
простым и доступным образом. С тварью же… Тоже не мог, пусть и
старался.