– Ну и хватит пока, – через пару минут
навь кряхтя отодвинулась.
Что ж, нужно осмотреть мальчонку.
Приложив пальцы к горлу, нащупала пульс. Жив. А прищурив глаза
обнаружила, что на его лицо будто накинули светло зелёный
полупрозрачный платок. Развеяв тот, просто прикоснулась к его виску
с небольшим импульсом «спи». Подросток задышал ровнее, а губы
порозовели. Пугать-то лишний раз не хочется, ведь очнуться в
компании нелюди и трупа, так себе удовольствие после того, как
несколько дней просидел в болоте.
– Это кто? – спросила, кивнув на
второе тело.
– А кто ж его знает, – пробурчала
кикимора. – Зимой провалился. Разве ж по снегу рядом с осокой
ходют? Ведь топь кругом! Мы его поначалу вытянуть хотели, сил тогда
в достатке было. Хозяйке мыслями показывали, но она видно узнала
яго, приказала не помогать!
– Видан, – повернулась к охотнику, – в
округе кто-то пропадал зимой?
– Вроде нет, – произнёс он в
раздумьях.
Обойдя плот, я, приглашающе взмахнув
мужчине рукой, приблизилась к нашему неизвестному. Удивительно, но
разложением от того не пахло. Наоборот, для такого срока труп
хорошо сохранился. Ну да, всё-таки торфяное болото.
– Ты его знаешь? – спросила Видана,
очистив лицо мужчины от тины и грязи.
– Ни на кого из наших кажись не похож,
– задумчиво пожал он плечами.
Что ж… интересно… кто же этой такой,
что сама Преслава поспособствовала его утоплению?
– Что делать будем? – вздохнула
устало. Духота потихоньку спадала. Домой пора
возвращаться.
– Отрока в город снесём, а этого… надо
бы боярина кликать, да дознание чинить.
– Ты прав, – ответила, вздохнув и
повернувшись к кикиморе, продолжила. – Ты второго под воду спрячь.
Не знаю, как скоро вернуться удастся. Боюсь на такой жаре
испортится тело.
Видан аккуратно подхватил мальчонку на
руки и молча направился в лес. Я заспешила за ним. Повернувшись,
заметила, как плот с оставшимся телом заскользил к топи и медленно
погрузился под воду, а ту затянуло ряской.
Уже на обратном пути почувствовала,
что сильно проголодалась. Завтракали мы почти на рассвете, а из-за
нервов в течение дня о еде и не вспоминали. Очередной раз заслышав
жалобные рулады моего желудка, охотник остановился. Уложив отрока в
траву, раскрыл котомку, что висела у него за плечами и вытащил
половину каравая, наполненную кусочками варёной птицы, дольками
огурца и перьями лука. Я обычно такой «сэндвич» собирала ему на
охоту. Оценив размер предполагаемого перекуса, попросила разделить
пополам.