Во второй раз она, вроде уже зная о грядущем столкновении,
попыталась вытащить подругу в тамбур – но та, отвернувшись к
стенке, демонстративно захрапела. И паровоз снова слетел с
развалившейся выходной стрелки – и тем же результатом.
В третий раз – или уже в четвертый (Вера Андреевна специально не
считала) девочка, так и не сдвинув подругу с места, успела выйти в
проход вагона... поздно.
В какой-то следующий раз она заметила, что перед станцией в окне
промелькнула башня водокачки – и уже проснувшись, Вера Андреевна
решила, что бежать в тамбур следует уже когда поезд с этой
водокачкой поравняется. Но и тогда она снова «умерла», влепившись
головой в стальную стенку тамбура. Затем она в тамбур прибежала со
своей котомкой, которая удар смягчила – но у нее сломалась шея…
Нужно было что-то и под живот подложить, а что? Разве что взять
котомку и попутчицы, ведь ей-то она уже точно не понадобится…
Эта «задачка» ее задержала у двери класса, а когда она все же
вошла, у нее волосы буквально встали дыбом: на столе стояла
единственная в химкабинете толстостенная мензурка (литра на три
объемом), рядом с ней – пузырек с глицерином, а Масленников из
девятого «б» аккуратно капал из большой пипетки в мензурку
коричневатый реактив. А ведь Вера Андреевна не убрала после
предыдущего урока со стола бутыль с азотной кислотой. И в мензурке
на дне уже плескалась маслянистая коричневатая жидкость, минимум
кубиков сто…
Мысль о том, что напрасно она рассказывала ученикам на прошлом
уроке как производить нитрирование органических веществ, не
помешала семидесятилетней женщине весом за сотню килограммов пулей
пролететь очень длинные метры от двери до кафедры. Правда школьники
повели себя не очень адекватно: тот же Масленников спокойно
сообщил, что они готовят «смесь для мыльных пузырей» к предстоящему
празднику в классе. А глицерин – так она же сама говорила, что с
глицерином пузыри получаются прочнее и радужнее.
Последнее, о чем Вера Андреевна успела подумать, было то, что ей
все же удалось внушить ученикам понятие о соблюдении техники
безопасности…
Снова она увидела тот же сон, и снова во сне она
«воспользовалась предыдущим опытом»: успела выйти в тамбур, даже
успела аккуратно положить обе котомки и лечь так, чтобы и голова, и
тело к этим мягким тряпочным мешкам прилегало довольно прочно. Но
после удара и жуткого грохота Вера Андреевна поняла, что «что-то
пошло не так»: если во всех предыдущих «версиях» сна она просто
«знала», что чувствует сильную боль, то тут стало действительно
очень больно: ноги, не защищенные мешком с тряпьем, очень сильно
ударились в железную коробку двери. Да и запахов в «прошлые разы»
никаких не чувствовалось, а тут…