— Вот же забава, – усмехнулся Егор, — заставлять девчонку петь песню про девицу, которая, если мне память не изменяет, выбрала вместо гитариста бандюка.
Ксения смутилась, к щекам прилила краска. Но и смешок этого странного мужчины успокоил.
— Может водки? – спросил он тем временем, ставя на стол чашку с чаем.
— Водки? – переспросила девушка.
— Да, в чай, знаешь, как согревает? – при упоминании о тепле Ксюшу передёрнуло.
— Нет, – честно призналась она, понимая, что никогда не слышала о таком, чтобы в чай добавляли водку, но Егор говорил весьма серьёзно и совсем не шутил.
Усмехнулся её ответу и недоумению, сел на стул.
— Рассказывай, мышка Ксюшка, как ты потеряться умудрилась? Вещей у тебя, – он скептически оглядел её и, конечно, без объяснения понятно, что нет у неё ничего кроме того, что надето, а в карманах пусто, — как я вижу нет. Значит?
— Они в электричке остались, – буркнула Ксюша правду, только потом поняв, что можно было и соврать, сказать, что, например, приехала в гости к кому-то, потерялась в трёх аллеях подмосковного города и вот сидела в подъезде незнакомом, тряслась мокрая, потому что попала под ливень. Однако лицо Егора хоть и должно было бы насторожить любого здравомыслящего человека, у самой Ксюши вызывало доверие. Она дура, невероятная дура, глупая! Так опрометчиво зайти в дом к незнакомому мужчине, который может сотворить с ней, что угодно, тем более она сама признаётся ему, что у неё нет вещей и документов. Была Ксения такая-то и нет…
— Электричке? – переспросил Егор, вставая и ругаясь. Витиевато и жёстко. — Куда ехала и откуда?
Ксения назвала вокзал, с которого уезжала из Москвы, и станцию, точнее город, куда покупала билет. Сюда покупала.
— Так ты проехала, – нахмурился Егор, вытаскивая из затёртых камуфляжных штанов телефон, начал в нём что-то смотреть. А Ксюша замерла.
— Я просто, – она смутилась, сильнее сжимая пальцами полотенце, стараясь не задохнуться, — просто последний раз ездила на электричке маленькой, и… я…
Стыдно было признать, что и правда, как дурочка не понимала, что вокруг неё происходит, будто не приспособленная к жизни, но внутри города она ориентировалась хорошо, в том же метро, например. А вот из города никогда и никуда не выезжала. Только ребёнком, с бабушкой, на дачу.