— Так как ты явно не в курсе, что сие означает, я поясню,
господин командующий, — продолжил я, подойдя вплотную к нему. — Эта
клятва, если я её нарушу, дарует мне судьбу, на фоне которой
обычная смерть может показаться не слишком-то обременительной,
скорее даже мелкой проблемой. Эту клятву, в отличии от тех, что
приносят перед алтарями богов или призывая в свидетели различные
посторонние силы, невозможно отменить. Не выйдет откупиться щедрой
жертвой, не получится хитро переиграть условия сказанного,
пользуясь буквой, а не духом принесенной клятвы... Ибо свидетелем и
гарантом выступаю сам я. Ты спросишь, к чему было давать столь
невыгодный и категоричный обет? А к тому, святой отец, что если я
узнаю о том, что мои родичи пострадали, на некоторое, пусть и не
слишком продолжительное, время вся моя былая мощь вновь окажется в
моём распоряжении. Я стану подобен ярко горящему костру, что
прогорает до самого пепла, до самой золы, не оставляя даже угольев
по себе... Я умру, причем гарантированно, при её исполнении, однако
в отведенное мне время я буду сильнее десятка Магов Заклятий разом.
Ибо в моей прежней жизни, в старом моём мире рангов было не восемь,
а девять — и я был сильнейшим боевым магом своего времени.
И всю силу своего мастерства в деле разрушения и смерти я направлю
на месть. Запомни мои слова и донеси их до той твари, что находится
в Петрограде. И ради всех святых, в которых ты веруешь — донеси эту
мысль до него немедленно и без посредников. Ибо чем скорее он это
узнает, тем больше шансов на то, что мне не придется воплощать свои
угрозы в жизнь. Мы друг друга поняли?
Последнюю мою тираду не слышал даже Смолов — уж я постарался,
что бы барьер, нас окружающий, был по-настоящему непроницаем. Я был
зол на это недоразумение в монашеской рясе, очень зол — ибо тот
факт, что именно он пришел с этими новостями, означал что отец
Сергий если и не работает с этой тварью, то как минимум
сотрудничает. И при этом он молча проглотил тот факт, что вдова его
брата с детьми не пойми в чьих руках, а меня этим шантажируют!
Больше того — пришел в качестве посланника, лично мне яйца
повыкручивать!
Насчет того, что он внемлет и сумеет донести до своего не то
начальника, не то союзника мою позицию, я не переживал. В мир щедро
изливалась моя Сила Души, и её мощь была столь велика, что даже он
сейчас стоял, пошатываясь как на ураганном ветру. Вон, даже из носа
тонкая струйка крови потекла... Пора это прекращать, понял я. Вон
уже у самого от чудовищного напряжения Воли и Души ноги
подкашиваться начинают...