В мемориальном сквере возле братской могилы, кроме того самого
огромного памятника советскому солдату, который ожил, находились
справа и слева еще две отдельные скульптурные группы размерами
поменьше, но тоже посвященные памяти бойцов, павших в боях за
освобождение Прибалтики. Справа от вечного огня, который местные
власти погасили, находился памятник артиллеристам. Двое солдат были
запечатлены в движении, когда они выкатывали на позицию свою
«сорокапятку». А напротив артиллеристов, вооруженных пушкой, стоял
памятник ополченцам из рабочих отрядов, которые сдерживали на этой
земле в 1941 году натиск вермахта. Двое мужчин в пиджаках и в
кепках, но с винтовками в руках, устремились навстречу врагам, а за
ними шла женщина с развевающимися волосами, с санитарной сумкой
через плечо и с флагом в руках. И все эти фигуры, сделанные из того
же материала, что и главный памятник, были меньше него вполовину.
Тем не менее, вскоре нашлись среди ветеранов добровольцы, желающие
принять участие в оживлении и этих скульптур.
Первой вызвалась та старая женщина, которая в самом начале
попытки сноса памятника воину-освободителю кричала строителям: «Не
делайте этого! Иначе на вас падет проклятие павших солдат!»
— Мне терять нечего, девяносто восемь лет исполнилось, прожила
уже свое, да и подагра меня замучила! Давайте я пойду, хоть пользу
какую-то принесу! — выкрикнула сухонькая сгорбленная старушка,
звякнув медалями на платье, сразу, как только услышала слова
ожившего памятника о том, что нужны добровольцы. И добавила:
— Сделайте меня вон той девушкой с флагом! Я в войну комсомолкой
была и медсестрой на передовой. Бойцов из-под огня вытаскивала. До
Берлина дошла. Ничего не испугаюсь. Авось, пригожусь.
Тут же нашелся и второй доброволец, ветеран, сидящий в
инвалидной коляске, которую катил его внук. Дед в старой советской
военной форме со скрещенными пушками на погонах майора и с орденами
на груди проговорил:
— Меня паралич разбил. Не шевелюсь почти. Под себя хожу. Сил нет
уже смерти дожидаться. Дайте мне шанс. Сделайте меня вот этим
бетонным парнем, который «сорокапятку» катит.
Еще один ветеран, увешанный наградами, выкрикнул:
— А у меня рак. Я совсем скоро умру. Последняя стадия уже. Боли
страшные. Мечтаю стать бетонным артиллеристом! Подойду вторым
номером, я как раз в расчете «сорокапятки» в войну служил
заряжающим.