– Хорошо, – Лайош подбадривающе
улыбнулся. – Эти шепчущие голоса враждебны? Агрессивны?
– Нет. Скорее… печальны.
– Тогда почему же вы считаете, что
они хотят выжить вас из дома?
– Каждый раз после этих случаев меня
охватывал такой страх, что хотелось бежать прочь без оглядки. Когда
я проснулась и увидела тень в спальне, до утра не смогла сомкнуть
глаз – муж отпаивал меня чаем с ликёром и успокаивал. Будь я тогда
дома одна, наверное, сразу же уехала бы в отель.
– Понимаю. Но ведь вы уже несколько
дней одна?
Мадам Ульм слабо улыбнулась.
– Сара спит со мной в спальне, на
кушетке.
– Ваша горничная?
– Да.
– А сколько ещё слуг в доме?
– Марта и Роберт – наши кухарка и
конюх, они живут в домике в дальнем конце сада, при конюшне. Луиза
– посудомойка, её комната рядом с кухней. Ещё есть Этьен, лакей
мужа, но он сейчас вместе с ним.
– А садовник?
– Последний уволился прямо перед
отъездом мужа.
– Ясно. Пока вы одна, вы видели эти
тени, или слышали голоса?
Мадам Ульм побледнела, пальцы
судорожно сжали измятый платочек.
– Да, – едва слышно произнесла она. –
Один раз. И я впервые различила внятное слово.
– Что это было за слово?
– «Берегись!»
* * *
В отличие от мадам Ульм, Тайная
канцелярия обошлась сухой официальной телеграммой, которую к девяти
утра принёс в контору мальчишка-рассыльный. Это было на следующий
же день после обнаружения трупа девушки в Гнилой Гавани. Телеграмма
приглашала господина Лайоша Шандора явиться в Канцелярию к двум
часам пополудни, чтобы дать показания по делу Эвелины Санду.
Поэтому когда они неспешным шагом дошли до ближайшей остановки
трамвая на бульваре Северной Башни, Виола отправилась обратно в
контору, а сыщик зашагал дальше, к площади Короля Рене.
Застроенная четырёх– и пятиэтажными
домами с узкими фасадами, эта площадь когда-то была торговым
сердцем тогда ещё только зарождавшегося города. Потом её прославили
костры ведьмовских процессов, чуть позже – несколько бунтов, во
время которых стало прямо-таки традицией врываться в ратушу и
выбрасывать из окон всех государственных служащих. Теперь старинные
особняки, прежде принадлежавшие купеческим гильдиям и влиятельным
вельможам, занимали государственные учреждения и офисы крупных
компаний.
Третье слева от ратуши здание, ещё со
времён бунтов получившее у горожан ироничное прозвище «дом добрых
людей», целиком принадлежало Тайной канцелярии – учреждению,
созданному для противодействия всем видам и формам преступности. Не
только на улицах, но и на протекающей через этот человеческий
муравейник реке, а также на проходящих над городом маршрутах
дирижаблей. За узким фасадом скрывалась целая анфилада
протянувшихся вглубь квартала зданий, переходов и внутренних
двориков, имевших выходы и выезды на каждую из окрестных улиц.
Парадные двери с площади предназначались для посетителей – и именно
сюда направился Лайош Шандор. Предъявив одному из дежурных клерков
полученную телеграмму, он дождался, пока клерк по внутреннему
телефону вызовет сюретера, и тот подтвердит приглашение. Затем
сыщику выдали пропуск визитёра, и Шандор по хорошо знакомому пути
поднялся на четвёртый этаж, в кабинет господина Ла-Киша.