Ива провернула ключ в замке, со вздохом облегчения сбросила
ботинки на каблуках, повесила пальто и уже собралась идти в ванную,
когда увидела пробивающийся из-под двери в кухню слабый свет.
Девушка даже знала, от чего этот свет — от маленького бра над
кухонным столом. Она любила его зажигать во время ужина: тогда по
кухне, превращая ее в сказочную пещеру, разбегались отблески
разноцветного стекла. Но почему лампа горит? Утром, когда девушка
уходила из квартиры, свет был погашен.
— Мама? — осторожно произнесла Ива, толкая дверь. После чего
замерла в удивлении.
За ее столом, на ее любимом стуле сидел давешний незнакомец из
книжного магазина. И если бы он только сидел! Нет, нагло вторгшийся
в ее жизнь и жилье мужчина ел йогурт. Ивин йогурт! И это уже
переходило все границы приличия!
Сегодняшний день. Анарамария.
— Это уже превосходит все границы приличия! — ледяным голосом
заявила немолодая дама, стоящая у каминной полки.
Она была затянута в рюмку в темно-фиолетовое платье с серебряным
поясом и белыми кружевами. На впалой груди дамы висел лорнет с
длинной перламутровой ручкой, который дама тут же сурово уставила
на новоприбывших.
Луриана задрожала. Ива выпрямилась. Хозяйка апартаментов
некоторое время недовольно буравила опоздавших, потом перевела
взгляд на часы, отбивающие последние секунды. Когда мелодичный звон
затих, дама громко прочистила горло — «грхрх-мр!» — отчего Луриана
покачнулась, как развеваемый ветерком листок. Затем
обер-гофмайстерина уселась за письменный стол, покрытый сукном
венозно-красного цвета.
— Так! — строго произнесла она, оглядывая пронзительным взглядом
два десятка девушек, столпившихся перед ней. — Возможно, одна из
вас, дамы, станет вскоре супругой его высочества… — тут дама
поджала губы, словно сомневаясь в вероятности осуществления своего
предсказания, — но до этого момента вы находитесь под моим
надзором. А я строга… — испуганный шелест платьев, — придирчива… —
шелест на уровне ужаса, — и не прощаю ошибок. Один промах — и вы
вылетаете из отбора.
Графиня рядом с Ивой явно была на грани очередного обморока.
Обер-гофмайстерина прошила Луриану ледяным взглядом рыбьих глаз и
завершила разнос:
— А слабонервной принцесса, а в перспективе королева быть не
может. Так что соберите нервишки в кучку, дамы, и возьмите себя в
руки. С завтрашнего дня начинается соревнование, которое будет
длиться до тех пор, пока не останутся три претендентки, прошедшие
тщательный отбор. Из этих трех уже будет выбирать сам его
высочество… — возбужденный шелест и переглядывание конкурсанток. —
Но до этого момента вам еще надо дожить.