Они наконец дошли до зала, где стоял большой накрытый стол.
Обер-гофмайстерина уселась во главе, а девушки стали рассаживаться
на свободные места. Иве и Луриане, вошедшим последними, не
достались соседние стулья. Ровно посередине между двумя пустующими
уселась шатенка в зеленом платье, та самая, которую первой
вытолкнули из рядов на съедение маркизе час назад. Ее губы были
поджаты, серые глаза смотрели твердо и с уверенностью. Графиня…
графиня… Ива никак не могла вспомнить имя. Да хоть карточку
заводи!
— Ваше сиятельство, — тихо сказала ей Ива, — вас не затруднит
сдвинуться на одно сиденье? Мы с подругой хотели бы сесть
рядом.
В глазах шатенки мелькнуло удивление, но она лишь коротко
кивнула и подвинулась.
Ива и Луриана быстро заняли два соседних стула. Ива заметила,
что маркиза Фантавари бросила на них недовольный взгляд, и, скромно
опустив глаза, сложила руки на коленях по примеру других
девушек.
— Давайте приступим к завтраку! — огласила обер-гофмайстерина, и
по ее хлопку в ладоши двери растворились, и в зал стали проходить
слуги, неся в руках подносы с блюдами. Ива во все глаза наблюдала
за церемонией кормежки конкурсанток, боясь ударить лицом в
грязь.
Перед каждой из девушек поставили глубокую тарелку, с которой
сняли крышку.
«Манная каша!» — догадалась Ива по запаху и подавила рвущийся из
груди вздох: эту кашу она ненавидела с детства. Однако Ива решила
дать нелюбимому блюду шанс и не пожалела. Добавленные в кашу
цукаты, сливки и кусочки свежих фруктов преобразили обыденную еду,
превратив в деликатес. Крохотные сырные тарталетки, которые девушка
попробовала следующими, таяли во рту, рыбное блюдо оказалось очень
даже вкусным, и Ива принялась вовсю наслаждаться завтраком, поймав
себя на мысли, что приключение, кажется, начинает ей нравиться. По
крайней мере, сейчас бы дома она завтракала обычными тостами и
яичницей и собиралась на работу.
Слуги разлили чай по тонкостенным чашкам, и на Иву пахнуло
ароматом — незнакомым, но сладким.
— Ай! — раздался вдруг вскрик, а за ним громкое рыдание.
Луриана от испуга выронила ложечку, упавшую со звоном на блюдце,
и покраснела от смущения, но никто не обратил на графиню ни
малейшего внимания.
Все смотрели на худощавую девушку, чью пышную прическу,
сложенную из рыжих волос, маркиза сегодня обозвала вороньим
гнездом. Девушка держалась рукой за щеку и мычала от боли. Слезы
лились по ее бледному лицу, на котором сейчас выделялись лишь яркие
пятна веснушек и огромные страдающие глаза.