Мониторы-6. "Последнее путешествие" - страница 13
Площадь Согласия, на которой стоял Дворец Морского Министерства, была в это время дня битком забита пешеходами, фиакрами, экипажами. За те полторы сотни шагов, что разделяли подъезд с неучтивым швейцаром от угла улицы Руаяль, его успели трижды толкнуть, дважды обругать, а один раз даже наступить на ногу. Но Ледьюк не стал бурно возмущаться и даже прибегать к рукоприкладству - как, несомненно, поступил бы в иное время. Душа его пела – всё, вынужденная отставка подошла к концу, он снова в упряжке! Третьей Республике понадобился его опыт, накопленный в Индокитае и Абиссинии. На этот раз предстоит отправиться на юг, к самой оконечности африканского континента, на остров Мадагаскар, где какой-то местный царёк в очередной раз решил, что может безнаказанно пойти наперекор Франции. А значит снова жара, нездоровый климат, туземцы, лихорадки, нехватка угля, пресной воды и провианта – словом, все те трудности, что сопровождают обыкновенно службу в отдалённых колониях. И если на этот раз всё пройдёт без сучка, без задоринки, можно будет подумать и о восстановлении карьеры. Тем более, что имеется и благоприятный знак – он снова получает под команду крейсер «Вольта», который сумел уберечь во время инцидента в заливе Таджура[1]. Да и после, в дальневосточных водах, этому кораблю сопутствовала удача – крейсер целым и невредимым ушёл из китайского Люйшуня, избежав горестной участи других боевых кораблей, входивших вэскадру адмирала Курбэ[2].
Глядишь и на этот раз изящный, остроносый, похожий на яхту крейсер не подведёт своего командира, принесёт удачу, в которой капитан второго ранга Пьер-Жорж Ледьюк сейчас так нуждается…
[1] Подробнее об этом в четвёртой книге цикла, «Флот решает всё».
[2] Подробнее об этом в пятой книге цикла, «Здесь водятся драконы».
в которой барон и его спутник гуляют по Петербургу, столичные студенты устраивают литературный вечер, а Серёжа Казанков получает новое назначение.
- Знаете, барон, Нант, где я вырос – в сущности, совсем небольшой город. – говорил литератор. Они с Греве не спеша шагали вдоль набережной Мойки, от Певческого моста в сторону Зелёного. – Родители перебрались туда из Парижа – они, будучи католиками, людьми старого воспитания, полагали, что в столице слишком уж часто случаются революции. Купили дом на острове Фейдо – это в самом центре города, где Луара делится на два рукава - каменный, двухэтажный, с садом, очень просторный. Фасадом дом выходил на набережную, где торговали рыбой, разгружались баржи с солью из Геранды и швартовались каботажные суда. По отцовской линии почти все предки мужского пола были адвокатами, хотя случались среди них и моряки. А вот предки со стороны матери, если верить семейным преданиям, вели свой род от шотландского стрелка, поступившего в пятнадцатом веке году на службу в гвардию французского короля Людовика Одиннадцатого – в точности, как в романе сэра Вальтера Скотта «Квентин Дорвард», приходилось читать?