— Я смотрю, ты любишь
книги.
Вернула первый том
Тетрабиблоса на прежнее место.
— Я люблю науку, —
смущённо ответил Саймон. Неужели я так быстро нашла его уязвимость?
Хм. Но радоваться раньше времени не стала, как и пытаться получить
выгоду из этого знания. — Однако волею судьбы я лишь формальный
член Лондонского королевского общества. Покорный слушатель, а не
первооткрыватель. Матушка настаивала на моём обучении этикету, а
трату времени на научные изыскания считала
ошибочной.
— И ты во всём ей
подчиняешься?
Зря я встала на
скользкую дорожку. Но о взаимоотношениях этих двоих нужно узнать
заранее. Быть может, он маменькин сынок, и я зря потрачу время и
нервы на уговоры дать мне побольше свободы действий и
полномочий.
— Нет.
О, как он легко
взбунтовался. Застарелые обиды?
Почувствовала себя
малость гадко, потому что сейчас я, по сути, пыталась вбить клин
между ними. А там всё и так хлипко. С таким характером немудрено.
Жаль только я прочно призадумалась и пропустила его
оправдания.
Опомнившись, герцог
засверкал очами, будто понял, что я им манипулирую. Так, пора
завязывать с этим. Иначе больше о «доступе к телу» можно и не
мечтать. Он перестанет воспринимать меня на равных и отвечать
прямо, соответственно.
— У меня сегодня был
пренеприятнейший разговор в столовой, — призналась я. Всё равно до
него слухи дойдут. — Хозяйка этого дома, видимо, считает, что я
должна питаться одним воздухом.
— О чем разговор? —
удивился Саймон. — Хозяйка этого дома — ты, хоть мне и прискорбно
признавать сей факт. Владения матушки простираются на много миль к
западу от Норфолка, но здесь она лишь гостья.
Вот это
новости!
— Получается, я зря
чувствовала себя подобно мебели за обедом?
Герцог
вздохнул.
— В этом вся и проблема,
ты простолюдинка и не знаешь правил аристократов. Этикет, манеры,
осанка. Ничто из этого тебе недоступно в силу плохого воспитания,
отсюда и отношение.
— А мне кажется,
неплохую лепту в отношение слуг ко мне вносят именно наши перепалки
на людях. Меня представляют за пустое место ты и твоя
матушка.
Обида зажглась в его
взгляде. Не хотела рубить с плеча, но иначе никак. Упрашивать и
лебезить перед ним не было никакого желания. Но и усугублять шаткое
положение нельзя. Прямое признание дано, а теперь нужно подуть на
ранку.
— Взамен расширения моих
прав, я готова учиться и взять на себя обязанности хозяйки этого
дома.