Та показалась из кухни:
— Чего изволите?
— Страна! Как называется эта страна?
— Э-э-э… миледи, вы хорошо себя чувствуете? Может, вам еще лед
приложить?
— Отвечай на вопрос!
— Так это… Альбионом зовется… Как это вы запамятовали?
— А столица?
— Лондиниум!
— Альбион? — переспросила Юля слабым голосом. — Лондиниум?
И схватилась за сердце.
Неужели ее воображение так далеко зашло, что не только создало
реалистичный мир, но и переписало историю?
***
Несколько минут спустя Юля сидела в кресле, колупала пирожное и
грустно подытоживала: это все-таки не сон. Об этом сигнализировала
горящая кисть, которую она исщипала до крови, пытаясь
проснуться.
Это реальность.
Ее, двадцатисемилетнего завуча спортинтерната, каким-то
неведомым образом зашвырнуло… куда?
В альтернативный мир, где Римская империя правит бал, Британия
осталась Альбионом, а Лондон — Лондиниумом. Невероятно, но факт!
Вот почему местный язык так похож на латинский!
Но кто в трезвом уме и твердой памяти примет такое? Юля была
слишком прагматичной особой, чтобы поверить в чудо без
доказательств.
— Агнешка, — она вскинула на служанку задумчивый взгляд.
Та с тревогой наблюдала за госпожой.
— Да, миледи?
— У нас есть свежие газеты?
Юля боялась, что служанка сейчас вытаращит глаза и спросит, что
такое газеты, но, к ее облегчению, Агнешка кивнула:
— Конечно, каждое утро мальчик приносит. Я оставляю в Белой
гостиной, как вы наказали.
— Принеси.
Память Джулианы подсказала, что девушка привыкла завтракать в
комнате с белыми стенами. Белая гостиная была меньше и уютнее
Зеленой, где принимали посетителей, а ее окна выходили на цветник.
Во времена тетушки эта комната была учительской — в ней подавали
завтрак и чай тем классным дамам, которые были не на дежурстве.
Туда же относили газеты, почту для учителей и каталоги, щедро
присылаемые модными магазинами. Школа леди Бронсон была дорогим и
престижным заведением. Если верить памяти ее племянницы, в белой
гостиной одновременно завтракали более дюжины дам!
Но у Юли не было желания изучать интерьеры. Ее смущало не только
собственное положение, но и явное присутствие второй личности в
голове. Джулиана висела там тенью — незаметной, незримой,
безмолвной. Но все же Юля ощущала ее. Она словно сама была этой
робкой испуганной девушкой, которая случайно ударилась головой — и
проснулась!