- Мертвец.
- Мертвец.
- Покойник.
- Тухлое мясо.
- Мертвец.
- Нежить.
- Мертвяк.
- Начинка для гроба…
Его появление встречали полные ненависти и страха глаза. Но
выдержать его взгляд они не могли. Дирк чувствовал их спиной, как
ранее ощущал невидимый прицел французской винтовки. Наверно, только
из-за страха перед лейтенантом они могли выразить ненависть лишь в
этом свистящем шепоте, который преследовал идущих по пятам. Страх
перед офицером был обыденным, мелочным, но именно он сдерживал их.
Дирк это знал.
- Надо было подождать тоттмейстера Бергера, командира нашей
роты, - сказал он вслух, глядя на ровно подстриженный лейтенантский
затылок под пикельхельмом, - Мое появление в расположении полка
вряд ли принесет что-то хорошее. Вы знаете, как быстро
распространяются в траншеях слухи.
- У меня приказ оберста – привести командира. И я собираюсь его
выполнить, даже если вы сам сатана в человеческом обличье.
- Едва ли мое появление хорошо скажется на моральном состоянии
ваших солдат. Сейчас, полагаю, их настрой и так неважен после, -
Дирк чуть не сказал «поражения», но вовремя исправился, - вашего
недавнего отступления.
- А вы чего ожидали? – огрызнулся лейтенант на ходу, - Что они
забросают вас цветами и оливковыми ветвями?
- Я служу императору во славу Германии, как и они. Как и вы.
Наверно, он зря это произнес. Дирк видел, как напряглась спина
лейтенанта, имя которого он позабыл узнать.
- Не смейте так говорить!
- Почему же?
- Вы не имеете на это права! Мои солдаты с гордостью умрут за
своего императора!
- Тогда отличие между нами только в том, что я уже это сделал,
пока они собирались, - заметил Дирк, - И явился сюда, чтобы
проделать этот номер во второй раз.
- И чего вы требуете на этом основании? – лейтенант смерил его
тяжелым неприятным взглядом. Здесь, в окружении привычных траншей и
знакомых лиц, он чувствовал себя увереннее. Но не лучше.
Лучше бы найти с ним общий язык, решил Дирк. Пока он способен
говорить и смотреть в лицо, пока между ними остается тончайший
мостик, под который уже заложена взрывчатка, мостик, который в
любое мгновение может рассыпаться прахом, оставляя лишь два крутых
берега и бездонную пропасть между ними.
- Я ничего не требую, лейтенант. Но я хочу, чтобы вы относились
ко мне более спокойно. Я не говорю про солдат. Они часто верят во
всякую ерунду, и дай Бог, если один из тысячи видел Чумной Легион
за работой. Но они знают слухи. Они нас боятся. И ненавидят.
Поэтому никто и никогда не создавал смешанные части. То, что нас
прислали сюда усилить ваш двести четырнадцатый полк – вынужденная
мера. Но вы, господин лейтенант… Я понимаю, что могу быть вам
неприятен. Заверяю, это вполне естественно. Однако вы офицер. Если
завтра начнется наступление на французский участок, мой взвод могут
приписать к вашему отряду – и тогда нам придется работать вместе.
Честно говоря, мне совершенно плевать, какие именно чувства я у вас
вызываю. Мне это безразлично, как безразличны многие другие вещи.
Но это не должно отразиться на наших взаимоотношениях по службе.
Понимаете? Я не хочу терять своих солдат только лишь потому, что мы
с вами не сошлись характерами. Это единственное, что меня сейчас
волнует. А красную ковровую дорожку и оливковые ветви можете
приберечь для другого случая.