— Добрый день, юная мисс. Погода нынче довольно прохладная, —
окликнул ее кто-то сверху. Она подняла свои карие глазки и увидела
довольно представительного джентльмена. Она обратила внимание на
старомодное пальто темного цвета и на обычную деревянную трость.
Из-под черного котелка выбивались небольшие пряди блондинистых
волос, а глаза с неподдельным любопытством изучали ее. Лицо было
овальным и умеренно-морщинистым, правда некоторые из них были
вызваны его ожидающей ответа улыбкой.
— Добрый день, сэр, — и через секунду добавила: — Да, но солнце
ярко светит, — попыталась не выдать своего волнения и страха она.
Незнакомец учтиво кивнул и сказал:
— Разрешите, юная мисс, занять место рядом с вами? А то эти
голуби ждут свои крошки. А я не хочу, чтобы они улетели голодными,
— так же учтиво и немного чопорно попросил незнакомец.
Последовала небольшая пауза.
— Конечно, сэр. Присаживайтесь, — нейтральным тоном ответила
девочка.
Незнакомец кивнул и, вынув из кармана небольшой свёрток, присел
на другую сторону скамьи. Он начал неторопливо доставать хлебные
крошки из свёртка и кидать собравшимся голубям. Минут пять девочка
исподлобья рассматривала незнакомого джентльмена. Она не могла
понять, как к нему относиться. В голове то и дело всплывали слова
мамы о том чтобы она держалась подальше от незнакомцев. Причину
мама не раскрыла, но девочка тайно вычитала несколько газетных
статей о похищениях детей маньяками. И теперь она пыталась понять,
не маньяк ли этот джентльмен. Пока она размышляла, незнакомец
прекратил бросать крошки и, не оборачиваясь, спросил:
— Не холодно ли вам, юная мисс?
Вопрос был не то чтобы неожиданным, но все-таки вогнал девочку в
ступор. Она перестала верить в сказки где-то лет с шести, заменив
их школьными учебникам и относительно серьезными книгами.
Относительно, потому что к взрослой литературе ее пока еще не
допускали. И знания о мире она почерпнула исключительно из книг. И
теперь у нее было два варианта насчет этого незнакомца. Во-первых —
это маньяк, пытающийся втереться к ней в доверие. Второй же вариант
был очень маловероятным, но где-то в глубине еще неполностью
очерствевшая как типографская бумага душа девочки надеялась, что,
как и любой попавший в беду ребенок, она встретила волшебника.
Почему-то о просто неравнодушном взрослом она не подумала. Ведь,
пожалуй, кроме ее родителей, ни один взрослый не вызывал у нее
доверия.