Поэтому следующие трое суток мы
ночевали прямо в лесу. Про этот лес стоит сказать отдельно – это
был настоящий тысячелетний лес, в котором кроны огромных деревьев
так густо переплетались в борьбе за солнечный свет, что неба обычно
не было видно. Достаточно было сойти с дороги на пять шагов, и ты
полностью скрывался в сплошном переплетении веток и многочисленных
лиан. Внизу царил постоянный полумрак, густые тени окружали нас
даже в полдень солнечного дня.
По словам дварфов, этот лес сплошным
покровом тянулся от Малых Граничных холмов, возле которых
располагался их подземный лагерь, до самого побережья океана, по
нему можно было идти многие сотни дней, не встретив никаких
поселений. Даже самые крупные человеческие города в этом Вечном
Лесу были лишь жалкими островками цивилизации, связанными между
собой призрачной сетью дорог. Простая мысль о том, что ты можешь
заблудиться в этом лесу, казалась жуткой – по этому зелёному морю
можно было бродить годами. Конечно, если обитающие в нём древние
хищники не прервали бы скитания намного раньше.
Лес был полон жизнью – и днём, и
ночью стоял оглушительный стрёкот миллионов насекомых, за которыми
охотились птицы, ящерицы, мелкие зверьки. Встречалась возле дороги
и более опасная живность – я заметил множество крупных змей,
трехметровую бронированную ящерицу с короткой мощной пастью, стаю
крупных чёрных волков, однажды обнаружил на дереве над дорогой
притаившуюся пантеру. Обо всех опасностях я предупреждал
дварфов.
А в одном месте дорога оказалась
почти полностью перекрыта огромной паутиной. Размеры уходящей
далеко вглубь леса паутины определить было сложно, но не менее
гектара леса оказалось опутано липкими белыми нитями. По этой
большой паутине тысячами бегали мелкие красные паучки, обновляя
свои сети. Насекомые были сравнительно небольшими, с ноготь на
пальце, и хорошо заметными на белом фоне паутины. На моих глазах
красивая пёстрая лесная птица размером чуть поменьше голубя
спикировала с ветки на одного такого паучка, но прилипла к
оказавшейся удивительно крепкой ловчей сети.
Птица сильно дёргалась, пытаясь
освободиться. Возможно, она и сумела бы это сделать, но не успела.
Из глубины паутины стремительно примчался крупный паук. Его
мохнатое рыжее тело превышало размером футбольный мяч, а каждая из
волосатых конечностей по длине не уступала моей руке. Паук
мгновенно схватил добычу, притянул своими суставчатыми лапами к
жвалам и впрыснул яд. Птица сразу прекратила сопротивление и
обмякла. Крупный паук воткнул свои страшные жвала в тело и принялся
высасывать кровь, тёмные густые капли падали вниз и бисером
повисали на нитках паутины. Насытившись, страшное насекомое
замотало тушку мёртвой птицы в белый кокон и повесило на паутине.
После чего так же стремительно, как и при появлении, паук умчался
вглубь паутины. А десятки маленьких красных паучков стали со всех
сторон сползаться к мёртвой птице и доедать останки.