– Рысюхин, Юрий Викентьевич.
Изготовитель и пока ещё формальный владелец этого аппарата.
Проверяю перед продажей, не забыл ли где-нибудь что-то не нужное
новых владельцам, а заодно – не сломалось ли что-то. Как я понимаю
– вам быть шофёром фургона? Присоединяйтесь, вдвоём проверка
пройдёт быстрее.
Оказалось, унтер не знал и половины
нычек и функций имеющегося оборудования – не то Мурлыкин до него не
донёс информацию, не то Семёнов не понял. В общем, с пользой
провели время, нашёл кое-что из Машиных вещей, остававшихся тут ещё
с лета (растеряша, понимаете ли!) и показал будущему шофёру много
интересного, а заодно и рассказал кое-что об особенностях
обслуживания.
Ведомство выплатило за автомобиль
шестнадцать тысяч триста сорок два рубля тридцать девять копеек –
опять эта фирменная казённая дотошность. Правда, в другой ведомости
стояло почти девятнадцать тысяч, но на мой немой вопрос Мурлыкин
ответил также молча: тяжело вздохнул, заскрежетал зубами и закатил
очи горе. Ясно всё с ним. Подписал всё, что требовалось и оставив
бумаги тестю, который тоже не сам станет бегать по инстанциям,
поехал дальше. Конечно, продать фургон Лопухину, воспользовавшись
его экзальтацией, было бы выгоднее по деньгам, во всяком случае –
сиюминутно, но неверно. Да и с патентованием целой кучи технических
идей мне бы тогда никто не помог.
В Дубовом Логе из зримых изменений на
лице были только увеличившийся карьер и появившийся усадебный дом,
но в нём ещё шли отделочные работы – боюсь, что к Новому году
строители не закончат. И это даже успокаивает – строители, которые
не срывают сроки это, по словам деда, какой-то нонсенс, или плохо
замаскированные инопланетные агенты. На «нуле» стояли две
оговорённые башни (но от одной из них явно была только коробка –
будут доделывать уже постфактум) и цокольные этажи четырёх
остальных. Также в наличии было здание, закрывающее один из проёмов
между башнями – там размещались склады, используемые пока
строителями для собственных нужд. Ещё был построен первый этаж
центрального здания, в котором оборудовали в том числе и комнаты
для размещения первых официальных жителей моей изнанки.
Осмотрев всё, и оговорив с
имитирующим смущение Суслятиным необходимость доделок (список
отдельным листом) подписали акт приёмки работ первого этапа и
договор на продолжение работ – но с наступлением весны, за
исключением отделочных работ внутри помещений и строительства на
изнанке до наступления там холодов, они продолжались. Нет, конечно,
у строителей были варианты бетона, который можно заливать даже при
температуре минус сорок, плюс «особая, строительная магия», как
говорит дед (и при этом ржёт, время от времени поминая какого-то
Дэвида Блейна), но земляные работы в холодное время года дороже
почти вдвое, а бетон, рассчитанный на мороз в сорок градусов – в
два с половиной раза дороже обычного. Оно мне надо?! «Вот чтобы да
– так таки совсем даже нет» – опять же, дед, причём произносит это
с характерным таким акцентом, как у Шпиннермана, монстра пуговок и
подкладок, не к ночи будь помянут.