Друг отца. (Не) люби меня - страница 28

Шрифт
Интервал


Где-то там снаружи город всё ещё утопал в ливне, а здесь время словно замерло, пока я всматривалась в темнеющий снежный взор напротив.

— Странное заявление для той, у кого вроде как есть парень, — почему-то вдруг охрипшим голосом отозвался Святослав, продолжая смотреть на мои губы.

Сказано было достаточно тихо, но мне словно пощёчину зарядили, напоминая о том, что всё происходящее неправильно. Невидимый пузырь дрогнул и лопнул, а взамен ему в груди принялась шириться пустота.

— Тебя в любом случае это не касается. Отпусти меня, — уже который раз за вечер толкнула его от себя.

На удивление в кое-то веке даже получилось в самом деле возвести дистанцию. Мужчина отступил назад, хоть и всего на полшага. Жаль, о былом тоже вспомнил:

— Лифт, Вероника. Или ты туда сама идёшь. Или я тебя туда сам запихну, — кивнул в сторону обозначенного.

Ага, как же!

— Не запихнёшь! Потому что ты мне не отец, не муж, не брат и даже не друг, чтобы так поступать. Ты мне вообще никто, Святослав! Никто! И я не обязана тебя слушаться и куда-то с тобой идти! Понял?

— Понял, — спокойно отозвался Святослав, а затем вновь оказался чрезвычайно близко. — Я всё понял, малыш, — ловко поймал меня одной рукой и резко подкинул выше, перебросив через своё плечо.

— Ты что творишь? — вцепилась в рубашку на его спине покрепче. — Святослав! Ты с ума сошёл? Поставь меня на землю!

Ответом стал хлопок дверцей. Он её ногой закрыл. Следом раздался звук включенной сигнализации, под аккомпанемент которой он и понёс меня к лифту.

Псих ненормальный!

Глава 4

Святослав

Кто ты такой, когда спишь в своей мягкой уютной постели? И кем станешь, если отобрать твою зону комфорта? Все мы рождаемся невинными безгрешными детками. Но кто сохраняет эту невинность до конца своих дней? Она быстро теряется в рамках жестокой реальности. Очень удобно рассуждать о нормах святости и морали, когда ничего этому не мешает. Неспроста говорят, человек — такая сволочь, приспосабливается ко всему. И то, что неправильно для одного, становится совершенно нормальным для другого. Вот и я приспособился. И не считал нужным притворяться кем-либо иным. Если я в чём-то нуждаюсь, я просто беру это.

Примерно так я всегда рассуждал…

Прежде.

До того, как в моей жизни появилась Вероника Сафронова — дочь моего лучшего друга и сослуживца, того, кому я неоднократно обязан не только своей жизнью, но и многим из того, что у меня было сейчас. Если бы не его поддержка и вера в меня, вряд ли бы у меня появилась своя охранная контора, вряд ли бы я вообще приспособился к жизни после службы. Он умер около полугода назад, на гражданке, и самой заурядной смертью из всех, которые только существуют. Своей.