– Нет. Олерия, запомни, ты должна постараться, чтобы наша новая
дочь считала нас своей семьёй и любила наших детей.
Барон смотрел на жену, которая отводила глаза, и чувствовал её
сомнения. Сказать жене прямо, что чем крепе будет связь Мари-Валери
и их детей, тем больше шансов подчинить девушку своей воле, он не
мог, поэтому постарался найти другой довод:
– Подумай сама, в какой род войдёт Мари-Валери. Какие
возможности это откроет перед Анастис, когда через два года её
можно будет выводить в свет.
– Ты думаешь, через два года Мари-Валери сможет помочь девочке?
Она не... – баронесса запнулась и не договорила.
– Надеюсь. Я не думаю, что граф будет торопиться с
наследником.
Дни, полные самых разных занятий, пролетали быстро. Мне давно не
было так хорошо, я словно вернулась в свою юность - последние годы
жизни перед поступлением в колледж. Нельзя сказать, что они были
безоблачно счастливыми. Случались в тогдашней жизни обиды,
огорчения, ссоры с подружками, зато я была не одна, верила в
счастливое будущее, в себя, в безопасность и справедливость.
Вернуть такой же незамутнённый взгляд на окружающий мир я не
могла. Розовые очки иллюзий разбились давно и превратились в пыль,
но и поселившийся в сердце за время жизни с Павлом вымораживающий
страх наконец почти исчез. Он начал таять ещё в Оке Рора, а теперь
и вовсе превратился в совсем крохотный ледяной осколок, который
напоминал о себе совсем редко – в иногда случающихся кошмарах,
учащённом сердцебиении при резких громких звуках или внезапной
встрече в полумраке коридора с незнакомым мужчиной.
Но эти напоминания о прошлом приходили ко мне всё реже. В тёмном
мужском силуэте при его приближении я опознавала по одежде и
поклонам слугу, источником резких звуков чаще всего становились
балующиеся дети, а кошмары таяли с пробуждением. Мне было спокойно
и я обретала то, о чём всегда мечтала: наконец начинала чувствовать
себя частью семьи. Нет, я не обольщалась, принимая барона и
баронессу за утраченных родителей.
Баронесса держалась со мной дружелюбно, но сохраняя дистанцию ,
как с дальней родственницей или гостьей. И мне это нравилось. Ведь
и я не испытывала к ней горячей привязанности. Слишком мало мы с
ней знакомы и слишком велика разница в воспитании, чтобы можно было
быстро дружески сойтись. То, что баронесса не притворялась,
изображая то, чего нет, успокаивало, позволяло и мне не
притворяться.