Где-то там, в пыли и ошметках балок,
погибала сейчас та самая кровать, на которой мы с Юлей впервые
узнали друг друга — на краткий, очень краткий миг, — подумал я.
Отдачей меня пронесло в другую сторону — разрушая топорщащиеся
доски мостовой, сметая огромную сеть с рыбой, местами обуглившейся
до мелких угольков. Вырвавшись из склизкой, вымазанной мокрым углем
рыбьих тушек полукопченой массы, я побежал прочь. И в дыму,
взвившихся в воздух перьях грифона и рыбной чешуе, споткнулся о
тонкую фигурку.
«Опять ты!» — мельком подумал я,
вбивая объятый пламенем кулак в курносое детское личико. Хрустнула
кость, брызнула кровь — а брошенная на деревянную мостовую
чародейка нелепо взбрыкнула ногами в предсмертной судороге.
Почувствовав под ладонью живую силу, я вырвал кулак — рука ощутимо
дрожала: оказавшийся в ладони наполненный силой воды камень новой
диадемы вибрировал от сильнейшего напряжения близости
противоположной стихии — моего огня.
Спасая мне жизнь, время вновь — как
всегда в момент смертельной опасности, когда у меня есть магическая
энергия, — замедлило свой бег. Рванув вперед, даже не видя
направленных на себя заклинаний, я — едва не поскользнувшись на
склизкой массе рыбы, отпрянул. Вовремя — воздух сгустился от
ледяных стрел и молний: магов огня среди моих преследователей
больше не было.
Действуя не разумом — точно не
разумом, — я за доли мгновений развернулся навстречу
преследователям. Краем глаза успел увидеть больше десятка фигур —
одна за другой появлявшихся из проулков и ведущих в порт улиц. Не
знаю, чем думал и как, но, вогнав всю силу доспеха духа в ладонь,
при этом левой рукой формируя неполную защитную сферу, я ударил
артефактный камень об землю, разбивая его.
Взрывной волной меня подняло и
отнесло прочь — а так как я еще был в пространственном скольжении,
то в неторопливом для себя полете увидел, как медленно-медленно
бугрится исчезающая в волнах набережная, как рушатся дома вокруг
площади, как светлые и голубые фигурки чародеев-охотников отлетают
прочь словно кегли. Но не все — те, кто не пользовались доспехом
духа или защитой просто вспыхивали кровяными веерами.
Еще до того, как рывком вырвался из
скольжения, успел заметить бельевую веревку — я приземлялся в
квартале неподалеку от порта, и схватился за нее. Меня, словно на
тарзанке, протащило по широкой дуге и удалило о стену. Вернуть
доспех духа, разлив по всему телу, догадался в последний момент, и
пробив пять стен — две капитальные, — я выкатился на другой улице.
Прямо на пути троих боевых магов.