Шерон, подумав над его словами, спросила через несколько
дней:
— Значит ли, что некроманты прошлого теряли разум?
— Как асторэ, не способные справиться со своим даром? Нет.
Ты не сойдешь с ума... — Он вздохнул и неожиданно
признался: — Знаешь, я многое забыл из того, чего не
стоило забывать. Когда твоя жизнь столь длинна, события
смазываются, теряются, а истина не кажется такой уж очевидной.
Просто... ты можешь стать иной, потому что общение с мертвыми,
помощь от них... меняют. И то, что раньше ты считала правильным,
можно с легкостью отбросить, словно ненужный якорь. Шаг. Еще шаг. И
еще. Каждый раз немного в сторону от той морали, к которой привык,
ведь ты думаешь, что ничего плохого не случится, все будет
по-прежнему — и не успеешь оглянуться, как сойдешь
слишком далеко со своей дороги и окажешься...
Треттинец вновь указал на кладбище.
— Среди мертвых. Ты должна помнить о них всегда для того,
чтобы остаться собой.
Она поднялась из постели и встала у окна, глядя на могилы,
частично занесенные песком, с ненавистью:
— Ты сражался с подобными мне? В прошлой жизни?
— Случалось. Они не были опасны, если выступали против нас
один на один, но во время сражений... порой перетягивали победу на
свою сторону, просто подняв мертвых солдат и снова бросив их в
бой... В битве у Мокрого Камня некроманты едва не опрокинули нас.
Почему ты спросила?
— Не хочу становиться такой.
— Значит, не станешь.
— Твоя вера в меня сильна.
— О да. Так я верил лишь в Тиона и Арилу. В тебе есть то же
самое, что и в них.
— Что же?
— Воля. Радость. Свет. Стальной стержень. Я помогу тебе,
Шерон из Нимада.
И он помогал, пока не ушел, оставив один на один с кладбищем,
которое она чувствовала даже отсюда.
Шерон отвела взгляд от Поля Мертвых и посмотрела на запад, где,
поднимаясь на скошенный утес каскад за каскадом, высился дворец
герцога: с куполами небесного цвета, воздвигнутыми еще в конце
прошлой эпохи. Город в городе, чьи алебастровые стены до сих пор
воспевают поэты, а полководцы Дагевара спят и видят, как их
обрушат.
Как-то, когда только знакомилась с Эльватом, девушка оказалась
совсем рядом с территорией дворца, заблудившись в пыльной, горячей,
сложной паутине полуденных улиц, пахнущих специями, фруктами,
ароматическими маслами и дымом из тяжелых круглых курильниц. Всем
тем, что было для нее в новинку — и даже книги, которыми
она зачитывалась всю свою юность, не смогли передать ей реальную
жизнь южного города.