— Тридцать?
— Из трех сотен? Мало. При тридцати стрелках мы получаем
пять арбалетов на каждый из мостов, если враг начнет атаку
одновременно по всем направлениям.
— Сорок?
— Пятьдесят.
— Платить барону и герцогу, сиор, — усмехнулся
Рилли и отправил палочку, которой чистил зубы, в
пламя. — Пусть будет пятьдесят. Только обеспечьте моих
стрелков светом, чтобы было видно, в кого бить.
— Возьмите болтов столько, сколько сможете нести. И даже
чуть больше. И павезы.
— Уже сделано, сиор. Несколько возов с амуницией отправлены
к пещерам пару часов назад по распоряжению барона. Завтра утром мы
возьмем еще из обоза. Столько, сколько позволят ваши командиры. Но
прежде, чем уйти, я хотел бы узнать о Черве как можно больше.
— Я думал, про него и так все известно.
Наемник негромко рассмеялся.
— В вашем герцогстве, возможно. Но мир слишком велик, а в
моей стране подобных древних строений полно на побережье и даже на
мелководье, не говоря уже о лесах и полях. Единое королевство было
слишком велико, а память людская слишком коротка, чтобы помнить
все, что осталось с прошлых времен.
— Это пещера в южных отрогах хребта Кинжала. Никто не
знает, сколько ей лет и когда она появилась, может, еще во времена
асторэ. Точнее, это целая цепь пещер, от больших до огромных, и они
ведут мимо нескольких озер к Улыбке Шаутта — глубокой
пропасти, по форме похожей на месяц. Через нее переброшено шесть
мостов.
— Зачем так много?
— Раньше это был единственный путь через горы, пока
волшебники не сделали проходимым перевал, сточив хребет. На нем они
построили Драбатские врата. Мосты очень узкие, а людей
путешествовало много. После Катаклизма горы пришли в движение, и
сквозная подземная дорога во внутренние области герцогства
оказалась разрушена.
Капитан наемников сложил руки, украшенные кольцами, на
груди.
— То есть выход из подземелья только один?
— Нет, — помолчав, сказал
Дэйт. — Осталось два пути после преодоления Улыбки
Шаутта. Первый совершенно не интересен фихшейзцам, через почти
восемьдесят лиг подземная дорога выходит по эту сторону хребта
Кинжала. В диких лесах, на плато, где не живут уже много столетий.
Они ничего не выиграют, оказавшись там, им придется идти почти до
границы с Давором, где есть единственный спуск вниз, в долины.
— И это предстоит нам, если мы обрушим мосты? Ведь так?
Целых восемьдесят проклятых шауттом лиг по подземельям, а затем
дыра, из которой до войны мы будем добираться та сторона знает
сколько времени.