Лестница.
И снова камень.
Камня здесь много. И Бер постоянно останавливается, чтобы
оглядеться, прикоснуться то ли к мрамору, то ли к подобию его. И
потому путешествие на чердак несколько затягивается.
- Как вы? – осторожно поинтересовалась Таська уже перед
лестницей иного свойства, тоже каменная, но грубая, явно деланная
не для того, чтобы радовать глаз.
- Нормально в целом, - Бер и этот неровный камень погладил. –
Дом… строили не без нашей помощи. В смысле, не без Волотовых.
- Очень может быть. Тогда многие тут отметились, правда, сейчас
вряд ли о том вспомнят, - Таська поднялась первой. Чердак не
запирался. Не от кого? Или знают, что в доме ровным счетом ничего
ценного.
- Знаешь… Волотовы на самом деле редко строят. Ну, чтобы дома… -
Бер шел, не отрывая стены от руки, - но если уж берутся… дом устоял
бы перед Наполеоном. И сейчас… не факт, что даже ядерный взрыв
возьмет. На века…
- Что ж… радует. А еще радует, что никто, кроме Вельяминовых,
тут жить не может. Свириденко и порог переступить не сумел, до того
покорежило, - произнесла Таська и довольно резко. – Электричество
есть и тут, но лампочки иногда гаснут. Надеюсь, вы не боитесь
темноты?
Еще недавно Иван бы ответил, что не боится, но…
Почему-то промолчал.
Глава 8 В которой говорится, что
служба порой и опасна, и трудна, и приносит немало
неожиданностей
«…форма одежды – без
оружия»
Суровые армейские будни.
Разговор с Лешим заставил полковника Черноморенко задуматься, и
вовсе не об отставке, о которой он в последнее время задумывался
частенько и даже мысленно уже согласился, что пора.
Уходить там.
Давать дорогу молодым и все такое… ну и здоровье, конечно.
Здоровье давно было не тем. Правда, супруга, когда он начинал
заводить разговор об этой самой отставке, насмешливо фыркала и
говорила, что если уж Черноморенко и вправду так к красотам вольной
жизни тянет, то надо бы дачу присмотреть.
С теплицей.
Под помидоры.
Потом принималась перечислять, что на даче помимо теплицы и
помидор понадобится, и всякое желание уходить со службы пропадало.
Нет, помидоры Черноморенко любил, но не до такой же степени, чтоб
прям так сразу теплицу и поливать.
Хуже, что вариантов у него и не осталось.
В столицу Черноморенко вызвали еще недели две тому и вовсе не за
тем, чтоб поздравить с юбилеем, хотя да, вручили и цветы, и медаль
за выслугу, но после намекнули непрозрачно, что грядут
сокращения.