Знал и всё равно продолжал заниматься тем, чем занимался.
Почему? Зачем?
Какой глубинный инстинкт толкал его каждый раз рисковать чем-то
большим чем его, уже подходящая к концу, жизнь?
Гном толком не застал мирных времён, но великую войну,
проигранную их народом, помнил. Большинство живущих сейчас родились
уже рабами завоевателей. Ему позволили жить только из-за его
профессии и потому, что никогда раньше он не выказывал признаков
неповиновения. У скульпторов плоти ещё не нашлось времени как
следует поработать с самой сутью его народа превращая гномов,
подобно остальным, в покорных рабов довольных своим местом, знать
не знающих, а значит и не мечтающих, ни о возвращении «прежний
славы горного народа» ни о такой странной штуке как «свобода». На
данный момент хозяева ограничивались примитивной селекцией, то есть
выбраковкой всех проявивших хотя бы тень непокорности.
Что-то сдвинулось в старом гноме, когда он узнал о том, что
хозяева нашли новый мир, новую цель для завоевания. Не просто
охотничьи экспедиции – привычные развлечения ушастых аристократок в
те миры, обитатели которых не могли ничего им противопоставить, а
полноценное вторжение, завоевание и уничтожение новой потенциальной
угрозы, которую они увидели в новом мире, также как, когда-то,
увидели угрозу в мире гномов.
Нет, он не осмелился как-то портить металл или саботировать
ковку оружия. Для этого старый гном был слишком труслив. Тем более,
заметь эльфы признаки саботажа и весь род смутьяна будет казнён на
его глазах, вместе с маленькими детьми, а после придёт и его
участь. На саботаж гном не осмелился. Очень было жалко детей.
Вместо этого он…
-Далин! Далин! Ты здесь? – чужой голос нарушил тишину
одновременно с тем разрывая паутину мыслей и воспоминаний.
-Что такое? -старый гитенмейстер сделал вид будто только-что
проснулся. -Кто здесь шумит? А, это ты, молодой Бралин! Зачем ты
пришёл так рано? Металлу ещё остывать не меньше пары часов, я
говорил тебе. Зачем ты разбудил меня? Я так хорошо спал.
Из темноты на свет вышел Бралин, ученик старого Далина из
которого он готовил нового гитенмейстера на смену себе тщательно
выбирая какие секреты можно и нужно открыть ученику, а какие лучше,
во благо всего гномьего народа, унести с собой в могилу. Падающие
на его лицо красные отблески раскалённого металла придавали коже
коричнево-оранжевый оттенок, словно она была сделала из меди.
Медными также казались волоски относительно коротко подстриженной,
топорщащейся во все стороны, рыжей бороды.