– Ах ты, мелкий гаденыш! – ругалась княжна. – Убью!
– «О, госпожа моя! Ваша улыбка, как ясное солнце, ваше дыхание
слаще амброзии!..»
– Отдай, я сказала!
Осторожно, ногами вперед, я сползла с конька к стоку с горгульей
и, крепко вцепившись в крылья статуи, повисла над галереей. Делала
я это далеко не в первый раз.
Голоса стали громче.
– Ты! – задыхалась Куколка. – Дрянь! Чтоб тебя Лес позвал! Чтоб
тебя ехидна съела! Да чтоб тебя разорвало и хлопнуло!
– «…Слаще амброзии! А ваши губки…» – счастливо визжал какой-то
мальчишка, и я лишь подивилась его смелости. Это ж кому жить
надоело?
Кричали прямо подо мной, этажом ниже. Я перегнулась через стену.
Эх, жаль, здесь нет водосточной трубы!
А потом на балкон выскочил княжич, размахивая тонкой рисовой
бумагой.
– «Губки, как…» Что-о? «Створки жемчужницы»? Раковины? – заржал
он. – Моллюск ты наш, губошлепочный!
Тяжелая диванная подушка сшибла его с ног.
– Не догоню, значит? – зашипела Куколка, запрыгнув на брата.
Ого! Да она же почти голая, в панталонах и корсете!
Шлеп! От звонкой пощечины у мальчишки чуть искры из глаз не
посыпались.
– Мама! – заревел он благим матом и вцепился в волосы
княжне.
– Ай! Пусти!
– Корова!
– Недоумок!
Бах! Клубок из тел сшиб напольную вазу, и та окатила дерущихся
водой.
– Что здесь происходит?! Марианна! Освальд! Немедленно
прекратите!
Мальчишка нехотя отпустил смоляные кудри княжны, а та, слезая с
него, напоследок пнула брата. Тот заныл, больше не от боли, а чтобы
пожалели.
– Марианна!
– Мама, он первый начал! – задыхаясь, крикнула Куколка. – Он мои
письма украл! А если бы граф услышал?!
– А если бы граф увидел тебя?! Что бы он подумал? На кого ты
похожа?
– Но ма…
– Никаких «ма»! Немедленно оденься! А ты, ты как здесь
оказался?!
Мальчишка что-то прошепелявил.
– Освальд, – прошипела княгиня, – если ты не прекратишь
пакостить сестре, я тебе обещаю, ездового орла ты не получишь! Все
понял?! Быстро к себе!
Высокая женщина в темно-синем бархатном халате вышла на балкон.
Кончиком туфли отбросила рассыпавшиеся рододендроны, перешагнула
через лужу. Я восхитилась ее гордой осанкой. И ведь она без
корсета!
Княгиня тем временем приказала горничной:
– Уберись здесь! И принеси две чашки ромашкового настоя.
Послышался шелест одежды, и на балкон вышла Куколка, по примеру
матери одетая в халат.