- Наверно, очень неудобно, - осторожно
заметил Тренч, - Я имею в виду, если он действительно сходит с ума
из-за парадоксов…
Алая Шельма фыркнула.
- В прошлом году «Малефакс» раздобыл
где-то неравенство Клаузиуса и сотворил что-то такое с изобарным
процессом, что вышел из строя на неделю. После чего вообразил, что
«Вобла» - это китобойный корабль, а мы все – китобои на промысле.
Тяжелая, черт возьми, была неделька! Всю неделю нас полоскало по
восьми ветрам в поисках китов. Не могли даже перейти на ручное
управление. Как только «Малефакс» обнаруживал кита, «Вобла»
мчалась к нему на всех парусах, точно от этого зависела наша жизнь.
Пару раз мы едва не раскололи киль о летающие рифы… Пятьдесят
тигровых акул под южным ветром!
Произнеся ругательство, капитанесса
машинально покосилась на дверь, точно ожидала, что та распахнется
могучей рукой дядюшки Крунча.
И та действительно распахнулась. Но в
этот раз, к немалому облегчению Тренча, распахнула ее вполне
человеческая рука.
- Алло, Ринни, - рука небрежно
козырнула, - Что понадобилось самому грозному капитану в этом
полушарии от простого канонира?
* * *
Несмотря на то, что тон вошедшего был
расслаблен и миролюбив, Алая Шельма мгновенно напряглась так, точно
в ее каюту ступил королевский офицер при полной форме и в
напудренном парике.
- Для начала – чтобы ты вспомнил, кто
перед тобой, и обращался по форме.
- Виноват, капитанесса, сэр!
Исправлюсь, капитанесса, сэр! Так точно!
Канонир отсалютовал, явно паясничая.
После чего так спокойно кивнул Тренчу, будто был его старым
приятелем. Тренч со своей стороны замешкался, и неудивительно. Уж
он-то точно впервые видел этого человека. И даже немного
растерялся.
В пиратских романах немало страниц
отведено тому, как выглядят хищники небесного океана, будь то
прожженные головорезы или благородные разбойники. Тренчу довелось
достаточно много их проглотить, чтоб составить собственное
впечатление о том, как полагается выглядеть настоящему пирату.
Почти всегда это был статный мускулистый мужчина со взглядом
акулы-людоеда, ухоженной бородами и благородно-белой кожей. Только
подобным людям Роза разрешает носиться на самых верхних и опасных
ветрах, с легкостью настигая тихоходные шхуны и разнося укрепления
островных батарей.
Когда ему исполнилось одиннадцать,
через Рейнланд проходила шхуна, везшая приговоренных каторжников на
Бруммер, почти все из которых оказались пиратами. Редкий случай,
чтоб на Рейнланд заходили большие корабли, оттого Тренч запомнил
это навсегда. Как и самих пиратов.