— Восхитительно, — абсолютно
искренне отвечаю я.
Наконец-то можно не
притворяться, а побыть самим собой. Не успеваю я об этом подумать,
как какой-то мужчина средних лет в нарядном трико поднимается и
произносит тост. Что-то там про важность семейных уз, про нового
члена клана, про уверенность в завтрашнем дне... В общем,
стандартный набор. Я киваю каждый раз, когда он бросает взгляд в
мою сторону, но при этом чувствую, что меня окончательно клонит в
сон. Плохо. Последнее, что мне сейчас нужно — это упасть мордой в
салат.
Несколько раз я крепко
зажмуриваюсь, чтобы потом резко открыть глаза — но эффект от этого
невелик. Может, попросить поменять музыку на более... энергичную?
Впрочем, я сильно сомневаюсь, что на этих бамбуковых дудках и
барабанах можно исполнить тяжелый рок или хеви-метал.
Я отчаянно пытаюсь придумать,
как бы мне не уснуть здесь и сейчас, когда с «молодежного» стола
подает голос девочка лет десяти:
— Милорд, — обращается ко мне
она, не взирая на то, что девушки постарше отчаянно пытаются
одернуть ее. — А какое имя вы выбрали себе для нашего
мира?
В зале воцаряется тишина —
разве что музыканты продолжают извлекать звуки из
инструментов.
Я практически слышу, как
клеточки моего мозга судорожно мечутся в панике, набрасывая идеи —
одну бредовее другой. Перед мысленным взором проносится плеяда
вымышленных имен. Не знаю, почему они так крепко засели в моем
подсознании. Может, они из книг, что я любил. Или из фильмов. Но,
как бы там ни было, здравый смысл подсказывает мне, что эти имена
не подойдут. Нужно что-то максимально нейтральное и при этом
звучащее. Что-то вроде...
— Зовите меня Грэем. — Я мило
хлопаю глазами в сторону девочки, когда вспоминаю, что местный
совет старейшин оценивает меня, и добавляю: — Лордом
Грэем.
— Лорд Грэй? — переспрашивает
девочка. — Но дедушка говорил, что вы всегда берете три имени. И
что каждое имя отражает ваши...
Конфуций демонстративно
прокашливается, и девочка замолкает.
— Не досаждай гостю, Зель, —
строго произносит мой местный куратор. — Уверен, оставшиеся имена
он выберет позже — после первых подвигов. Верно, о
Светлейший?
— Абсолютли. — Я понимаю, что
мой мозг немного не поспевает за языком, и торопливо исправляюсь: —
Я имею в виду, что все так и есть. Сначала подвиги — потом все
остальное, верно?