Мой ферзь сметает с доски
защищенную королем пешку, и у Конфуция практически округляются
глаза. Отказываться от такого подарка черные не могут, так что мой
противник вынужден забирать ферзя. У меня остается слон, конь и
ладья, но в совокупности со слабостями в лагере противника этого
оказывается достаточно. Двумя шахами я загоняю черного короля
обратно в угол. Остается немного: я вижу форсированный мат в четыре
хода. Осталось лишь...
Что-то останавливает меня от
поспешных действий — скорее всего, это понимание того, что игра
идет не просто на мат, а на мою дальнейшую судьбу. Я убираю
протянутую к коню руку и смотрю на Конфуция. Наши взгляды
пересекаются, и я понимаю, что он понимает. Его хладнокровию
остается только позавидовать. Конфуций продолжает смотреть на меня,
не моргая, и я невольно задумываюсь над этим взглядом. Он что-то
пытается мне сказать? Я откидываюсь на спинке кресла в невольной
задумчивости. Нельзя спешить. Ситуация, сложившаяся на доске... это
что-то вроде проверки. Я должен сделать свою ставку и не прогадать.
Конфуций-Минэтоко... Его авторитет наверняка подорвется, если я его
обыграю. Но ведь мне вроде как это и нужно? Подорвать его
авторитет, заручиться поддержкой других старейшин... Однако
убережет ли это меня от изгнания? Или же я сделаю себе только
хуже?
— Любопытная у нас с вами
получилась позиция, — осторожно говорю я в сторону Конфуция. —
Такая острая, такая... неоднозначная. Почти как жизненная ситуация,
где поспешное решение может привести к не самым приятным
последствиям.
В голове это звучало гораздо
лучше — сейчас же сказанное кажется мне какой-то пафосной чушью из
низкосортного сериала. Может, в прошлой жизни я был сценаристом на
развлекательном канале? А в перерывах между сценарными изысканиями,
чтобы окончательно не деградировать, играл в шахматы?
— Иногда жизнь предоставляет
людям второй шанс, — доносится моих ушей ответ Конфуция. — И
поспешные решения удается изменить, так, чтобы все остались
довольны.
— Вот-вот. — Я киваю и
сдерживаюсь, чтобы не закашлять: какой-то гороховый мудила все еще
курит так, что дым царапает мне носоглотку. — Знаете, в одном из
измерений я услышал замечательную мудрость: некоторые путешествия
лучше отложить до более благоприятных времен.
Мне доставляет удовольствие
наблюдать за тем, как Конфуций вынужден мне подыгрывать.