В прошлом году один путик на полсотни капканов пришлось вообще закрыть. Тигрица там с котенком шастала. Ну и пусть бы они там жили, не трогает их никто. По правде если, то конечно, соседство не из приятных, но терпеть можно бы, так нет, пакостить начали. Сначала прошли по всему путику и порушили половину ловушек. Чего они им помешали? А на следующем обходе обнаружил, что двух соболей испаскудили. Те, видимо, не так давно попали, живые еще были, ну а эти и рады стараться, – изжамкали, изорвали в клочья и бросили здесь же, недалеко. Ну не сволочи? Закрыл Женя тот путик и не ходил туда до конца сезона. Правда и тигрица в других местах не показывалась.
А в этом году вообще удивительная вещь приключилась, которая обидела Женю до невозможности и разозлила до беспредела.
Сезон налаживался хороший, «хлебный». Зверька прилично в таёжках лазило. Правда в капканы шел неохотно, – сытый был, – орехи уродились и ягода всякая. Особенно лимонника дивно наплодило. Куда ни глянь, везде можно остановить глаз на гроздьях алого, и особенно яркого на фоне снега, лимонника. А в пойме было полно черемухи. Женя сам не мог оторваться от такого таежного угощения, – лакомства. На диво вкусна ягода по предзимью, а тут уже середина ноября.
Так вот, соболек был сыт и по этой причине ленив и беспечен. Напорется на дурнинушку ягоды и, далеко не уходя, спит в ближайших колодах да дуплянках. Собачки и поналадились выискивать таких лежебок. Ловко у них это получалось, весело.
Сучка, правда, не больно помогала, – стара, так, за компанию по кустам лазит, не усердствует. А кобель в силу вошел, азартен до неприличия, аж трясется, как след учует. Считай, за полмесяца наковырял он больше трех десятков. Это не шутка, не каждый охотник и за сезон столько берет.
Хозяин боялся сглазить кобеля и посему сильно не хвалил, а когда подачку давал, ну пряник там, или кусочек сахару, то обязательно сам сперва откусит, или хотя бы замуслит для виду. Шутя хлопал по носу рукавицей, а кобель радовался, начинал высоко прыгать, старался лизнуть в лицо. Понимал, стервец, что его любят.
И в тот день все так же было, все как всегда, как в последние дни.
Пораньше, далеко потемну еще, поднялся, собрался, позавтракал наспех, все в окошко выглядывал, – не светает. Опять в пойму скатились, и почти сразу собака залаяла. А еще утро только занялось, зорька еще горела. Женя пробрался к кобелю, – плохо в пойме ходить, – заломно, кустарнику много, да еще лианами переплетен, не продерешься. Но от удачи уходить не хотелось, не шел охотник в хребты, понял что зверек в пойме жирует. Даже путики дальние бросил, уже недели две не ходил туда, не проверял.