- Ну, некоторые
личности считают, что при помощи определенных обрядов и заклинаний,
использующих пентаграмму, можно призвать в наш мир потусторонние
силы…
- Ага, понял –
секта! – прямолинейно заявил милиционер. – Сатанисты?
- Свят-свят-свят!
– мелко перекрестился дворник Епанчин. – Я же говорил: непотребства
чинят!
- Возможно, что и
сатанисты, - подтвердил предположение капитана Лазарь Евстафьевич.
– Вы как хотите, милейший Дорофей Петрович, а мне пора. Разрешите
откланяться. И жду тело у себя.
- Привезем
всенепременнейше, уважаемый Лазарь Евстафьевич! – заверил
профессора капитан. – Ну, и вы о справочке не забудьте!
[1]Во времена Ежова в милиции и
ГУГБ установились персональные звания и знаки различия, похожие на
армейские, однако фактически соответствующие на два ранга выше
воинского звания (так, в 1940 году звание капитана
госбезопасности/милиции примерно соответствовало армейскому
подполковнику или полковнику, майор госбезопасности/милиции —
полковнику или комбригу, старший майор госбезопасности/милиции —
комдиву, затем генерал-майору)
[2] Шкалик –1/200 ведра ≈ 61,5 мл.,
устаревшая русская система меры жидких тел (винная
мера).
[3] Полуштоф - 1 водочная (пивная)
бутылка, 1/20 ведра = 5 чаркам ≈ 0,615; 0,60 л., устаревшая русская
система меры жидких тел (винная мера).
[4] Мерзавчик - самая маленькая бутылка
водки (вместимостью 1/8 литра); количество спиртного, равное такому
объёму.
СССР.
Москва.
1938 г.
Тяжелое свинцовое небо низко нависало над безлюдным погостом,
проливаясь на неухоженные могилки потоками холодного косого дождя.
В этой малопосещаемой части кладбища обычно предавали земле за
государственный счет невостребованные из морга родственниками тела
одиноких стариков, бродяг и прочего неопознанного маргинального
сброда, «решившего» неожиданно склеить ласты.
Даже в сухой и солнечный денек на этом заросшем высокой сорной
травой участке было мрачновато и неуютно, а затопившие вмиг
раскисшую землю потоки воды и вовсе превратили могильник в мутную
разлившуюся речушку.
Здесь отсутствовали монументальные памятники и надгробия,
поминальные столики и лавочки, как на других участках обширного
кладбища, не было даже дешевых оградок и деревянных крестов. Только
ржавые металлические штыри с прикрученными к ним проволокой
табличками, где от руки были нацарапаны имена и даты смерти (если,
конечно, они были известны), отмечали места забытых даже Богом
упокоений.