Опасаясь
застрять на какой-нибудь почтовой станции на бескрайних просторах
Сибири, что было очень даже возможным, Иван Васильевич высылал
вперед гонцов для обеспечения нашего проезда и перед Колыввнью этим
делом ему пришлось заняться лично.
Вот таким
образом он и столкнулся с господином рудознатцем, который вдрызг
разругался со станционным смотрителем, который почему-то уже неделю
принципиально не давал ему лошадей.
Иван
Васильевич решил вмешаться и был ошарашен зашкаливающей наглостью
смотрителя.
Угроза
физической расправы быстро сбила спесь и наглость со всесильного
властелина почтовой станции и растроганный неожиданной
помощьюЛев Ивановичразоткровенничался с моим помощником,
который сразу же решил, что господину рудознатцу необходимо
познакомиться со мной.
Я не
только знал, кто такой Лев Иванович, но и видел памятник
установленный ему в Березовском и был потрясен
сходством.
Передо
мной сидел очень худой безмерно уставший человек, намного старше
своих календарных пятидесяти, с потухшими бесцветными глазами. Но
стоило мне спросить его об успехах сыновей, как он преобразился,
глаза заблестели и сразу исчезла усталость.
Разговор
незаметно перешел на российскую золотодобычу и я неожиданно
рассказалЛьву
Ивановичу о найденном мною
золоте Аляски и организации его добычи.
Выслушав
меня,господин рудознатец достал
чертежи своей промывочной машины и мы целых два часа разбирали её
устройство.Лев Ивановичтут же внес какие-то изменения в
предлагаемую конструкцию.
Расставаясь, я посоветовал рудознатцу еще раз
подать прошение об отставке. Он понял мою мысль и прямо спросил
меня:
—Вы, ваша светлость, полагаете, что ваше ходатайство
может поспособствовать?
—Обещать не буду, но поручу своим людям
попробовать,—лишний раз обнадеживать старика совершенно не
стоит, а вдруг ничего не получится. Наш Государь в своих решениях
на самом деле бывает иногда не предсказуем.
Homo proponit, sed Deus
disponit -человек предполагает,
а Бог устраивает. В справедливости этого изречения мне пришлось
убедится на своем опыте за наше сибирское путешествие.
Как мы не
пытались составить хоть какую конкуренцию фельдъегерям Российской
империи, но в Иркутске оказались только в конце последнего летнего
месяца.
Двадцатого августа мы подъезжали к переправе через
реку Бирюса, за которой начиналась Иркутская губерния.