— Гааа!
Чуфта забила крыльями и показала
направление. Я бросился к окну комнаты Аграфены. Занавески были
плотно запахнуты, но в комнате горел слабый свет, и я услышал
странные звуки. Какая-то возня, плач... Тихий вскрик.
Времени на изящные меры не было.
Я выбил окно заклинанием ветра и
прыгнул внутрь, и Чуфта какого-то дьявола залетела вместе со мной.
Размах крыльев у нее был немаленький, и эта вредина треснула меня
лапой, запутавшись в занавеске.
— Что за...
Мне хватило одной секунды, чтобы все
понять.
— Ты что творишь, собака
сутулая?!
Я рывком оттащил Виктора от плачущей
Аграфены и тут же врезал ему по морде. Без стихии. Без эфира.
Простой мужицкий тумак.
И еще один.
Этот подлец еще и попытался
защищаться. Вокруг тела Виктора вспыхнула стихийная защита, но
третий удар в челюсть сбил ему концентрацию и отправил братца на
пол.
— Спать! — рявкнул я и метнул ему в
лоб психический импульс.
Виктор мгновенно обмяк, так и не
успев встать.
— Феня! — я бросился к плачущей
девушке, стыдливо прикрывавшейся остатками разорванной ночной
рубашки. Я тут же стянул верх своей пижамы и накрыл ее плечи.
Девушка была в шоке. Ее била крупная
дрожь, а из глаз катились слезы. Трясущимися руками она натянула
мою рубашку, не в силах ничего сказать — зубы отбивали чечетку.
— Все хорошо, Феня. Все хорошо... Я
не дам тебя в обиду.
Я хотел было обнять ее, но не стал
этого делать. Сейчас мужские прикосновения ее только напугают.
Сначала ей нужно осознать, что угрозы больше нет, и
успокоиться.
— Он... успел?
Феня отрицательно помотала головой и
тут же разрыдалась.
Ну и скотина ты, Виктор. Какая же ты
скотина!
Теперь я понял, почему Аграфена так
напряглась, когда приехал брат. Видимо, это был не первый случай
его приставаний. Но сегодня, проиграв мне бой, он решил выпустить
пар...
Ничтожество. Не получилось победить
сильного, так решил самоутвердиться за счет слабой женщины, которая
не сможет тебе отказать и не посмеет применить против тебя силу.
Она же служит нашей семье... Она, чтоб тебя, умрет за нас! Никакая
женщина этого не заслуживает.
Виктор шевельнулся — заклинание
переставало действовать.
— Спать! — снова рявкнул я, и брат
опять вырубился.
Но мы уже переполошили весь дом. Из
коридора начали доноситься топот и разговоры. Кто-то рванул дверную
ручку, но она не поддалась. Комната была заперта изнутри.