Он больно ударился в меня, и мы повалились на землю. Опасаясь
его колючих веток, я поспешно перекатился по земле. Потом снова и
снова, чтобы оказаться подальше. А потом резко выставил руку, чтобы
затормозить. Еще один виток, и я рухнул бы с обрыва. Глаза мои
уперлись в беспросветную темноту. Даже несмотря на сумерки, стало
ясно, насколько глубоко пришлось бы падать.
Метрах в трех от меня поднималось Дерево. Глаза его недовольно
щурились. Явно не собирался оставить меня в покое. Душевной беседы
ждать тоже не стоило. Оно пыталось вырвать меч, который так и
остался в стволе. Не вышло. Клинок был погружен довольно
глубоко.
Поднимаясь, я вытащил пистолет. Я уже ранил дерево помощнее
этого. Значит, пули могли ранить или убить этих монстров. Жаль, что
оно не понимало этого. Можно было бы урезонить агрессию и заставить
вместо драки привести меня к Олову.
В тот момент, когда я сделал шаг навстречу монстру, чтобы
оказаться подальше от опасного обрыва, тот тоже направился ко мне.
Да как! Помчался. Опять хотел повалить. Потом, наверно,
исколошматил бы.
К счастью, служба в полиции не прошла даром. Реакция сработала
на ура, и твердая рука прицелилась в место чуть выше воткнутого
меча. Но когда монстр был в самой опасной близости, меня озарила
новая идея, и я рухнул на землю. Деревянный бандит споткнулся об
меня, и это было весьма болезненно. Зато сам он без единого крика
свалился в пропасть.
Секунду спустя крик все же раздался. Душераздирающий.
Испуганный. Молящий о помощи. И это точно не мог быть древомонстр.
Голос был знаком.
Голос княжны Нади…
Я принялся озираться, чтобы понять, откуда крик. Пока глядел,
понял, что обрыв, куда свалилось дерево, не просто обрыв — это
длинный каньон. Длинный и глубокий. Внизу его, казалось, слышится
течение реки.
Не тратя более времени, я побежал вдоль этого ущелья в сторону
истошного крика. Через пять минут оказался на месте.
Мне представилась странная картина. Над обрывом склонилась
невысокая, но весьма толстая женщина. В ее случае вполне можно было
бы употребить слово «баба». В вытянутой руке прямо над этой жуткой
пропастью она держала княжну. Держала за холку. Та снова испуганно
закричала. Глаза Нади косились на толстуху. В них запечатлелись
слезы и ужас.
— Пусти ее! — выкрикнул я и направил пистолет на женщину.