– Выгнали или сам ушёл? – наконец спросил Ургаш.
– Умерли, – ответил Ош, догадавшись, что речь идёт о его
племени. – Все.
– Хворь?
– Люди.
От этого слова в страшной маске Ургаша что-то неуловимо
изменилось, будто она дала трещину. Поразмыслив ещё пару мгновений,
он отвернулся от Оша и зашагал прочь.
– Дайте ему пожрать, он остаётся, – кинул он на ходу и обратился
к Зоре: – Сама будешь за ним присматривать.
– Вот ещё! – хмыкнула та, но Ургаш наградил её таким тяжёлым и
долгим взглядом, что вся её отвага сразу куда-то улетучилась. –
Хорошо…
Представление закончилось. Накрытая полинявшей звериной шкурой
спина Ургаша удалялась прочь. Орки тоже стали разбредаться по своим
углам, утратив к Ошу всякий интерес. Только Зора всё ещё стояла на
своём прежнем месте, потирая опухшую щёку.
– Ургаш – вождь? – спросил Ош, подойдя к ней поближе.
– Да.
– Он… всегда такой?
– Всегда.
Ош подумал, прежде чем задавать вопрос, который почему-то сильно
его интересовал, и, набравшись храбрости, всё же спросил.
– Ты от его семени?
– Нет. И вообще это тебя не касается!
Зора вернула ему деревянное копьё.
– Если ты решил остаться, то я с тобой нянчиться не буду. Сам
ищи себе угол, ты же у нас настоящий орк, – сказала она и
зашагала прочь.
Ош провожал её взглядом, думая о том, что теперь делать. Ургаш
даже не спросил Оша, хочет ли тот остаться. Впрочем, орк и сам
неожиданно для себя понял, что совсем не против. В конце концов,
куда ему было идти? Зима на пороге. Одинокий орк вряд ли протянет
до весны. Вместе у них больше шансов выжить. Истина, которую ему в
полной мере удалось осознать только сейчас.
– Пахнешь странно, – раздался над ухом шепелявый голос, и Ош,
вздрогнув, резко обернулся.
Перед ним стоял старый сгорбленный орк, закутанный в хламиду из
потёртой сыромятной кожи. Его глаза не светились в ночи. По их
блёклому, мёртвому виду Ош догадался, что старик абсолютно слеп.
Сморщенную, как сушёное яблоко, голову украшали вялые, свисающие
лохмотьями уши необычайных размеров. При этом каждое пестрело
россыпью всевозможных серёжек, сделанных из кости.
– Меня кличут Ушан, – представился старик, и Ош тут же поверил в
это. – Крушитель велел тебя покормить. Пойдём.
Опираясь на изогнутую палку, старик уверенно двинулся через
лагерь. Ош последовал за ним, думая о том, что никогда ещё не видел
таких старых орков, тем более слепых. Потерять руку или глаз – это
одно, но, как только орк становился обузой, племя без колебаний
избавлялось от него. Чаще он уходил сам и больше не возвращался.
Так было заведено.