Немного порывшись в закромах, старик вытащил прокопчённый кусок
мяса, завёрнутый в засаленную ткань и пригоршню диких яблок, вялых,
но, как оказалось, всё ещё довольно сладких. Пока Ош уплетал
нехитрый провиант, Ушан сходил к источнику. Вернувшись с видавшим
виды котелком, наполненным водой, он поставил его на угли. Когда
вода закипела, он бросил туда охапку молодых еловых иголок, отчего
пар, поднимавшийся над костром, приобрёл сладкий хвойный
аромат.
– Мне повезло, – признался Ушан, рассевшись у костра на облезлой
кабаньей шкуре, накрывавшей стопку дров. – Я слеп, что крот, но
Ургаш ценит меня. Я знаю толк в добрых травах и грибах, могу всегда
сказать другим, можно ли есть то, что они приносят, или от этого
кишки скрутит и кровь из задницы польётся рекой.
Он сделал паузу и, достав из мешка две грубо сработанные
деревянные чашки, зачерпнул в них горячего хвойного отвара.
– Вот и скажи мне, Ош, – старик протянул ему одну из дымящихся
чашек, – кто ты и чего тебе надо?
И Ош рассказал почти обо всём: о своём племени, о том, как в
возрасте восьми зим убил из лука своего первого оленя, о том, что
любит заниматься резьбой по кости и дереву, а также различает
многие добрые и злые травы. О нападении людей и стреле в груди, о
канаве и своём чудесном спасении, о том, как одиноко ему было, пока
не встретил Зору… Умолчал лишь о том, что случилось в ту страшную
ночь, когда он находился между жизнью и смертью…
Слепой старик не перебивал. Только молчаливо слушал, то и дело
отхлёбывая немного елового варева из своей чашки.
Когда Ош закончил, на востоке уже начали пробиваться первые лучи
солнца. Хоть лагерь и был защищён от них массивными скальными
стенами, Ош видел, как свет озаряет кроны деревьев, растущих
наверху.
– Если ты ещё не выбрал себе угла, то можешь лечь здесь. –
Старик указал Ошу на кучу соломы и сухого мха, находившуюся у входа
в пещерку с припасами. – Когда меня нет, они иногда таскают отсюда
еду. Сделать это будет труднее, если придётся перешагивать через
тебя. У меня сегодня ещё много дел.
Поднявшись с поленницы, старик устало потянулся и пошёл прочь,
постукивая по камню своей отполированной от долгого использования
палкой. Сначала Ош немного удивился. Какие дела могут быть у орка
средь бела дня? Но потом чуть не рассмеялся. Что солнце может
сделать Ушану? Ослепить его второй раз?