Крупные ладони мозолистыми
ковшами, копна зализанных назад волос, больше смахивающая на сено
для каких-нибудь его инопланетных гибридов, и, разумеется, вечная
широченная усмешка, будто Топсон только что рассказал или услышал
что-то забавное. А может эта ухмылка означала, что он опять
подсыпал чего-то в твой кофе?
Помню, когда имя Топсона
О’Хары наконец появилось в утвержденных списках нашей экспедиции на
«Страннике», он буквально захлебывался от восторга и благодарности.
Налетев со спины, толстяк стиснул меня в своих могучих объятиях,
нависая сытой и вместе с тем ласковой тушей:
— Я… я… я еду в космос, Дэнни!
— выпалил он, с трудом ворочая языком. — Это же… же… мечта всей
чертовой жизни! Да ты понимаешь?!
Топсон звучно хлопнул себя по
необъятному брюху, и в ответ где-то в недрах его туши раздался
подозрительный бульканье, словно зарождалась целая вселенная из
споровых туманностей.
Откинув голову, Топсон
разразился оглушительным хохотом с нотками слез. В ту минуту он,
кажется, и вовсе позабыл о границах личного пространства. Хотя наше
знакомство длилось еще со времен факультета биологии, когда мы
изредка пересекались в лаборатории и ставили опыты над растениями.
Уже тогда Топсон был одержим своим делом, работая с невероятной
скрупулезностью и вымеряя все до миллиметра, словно одержимый
безумец.
Он всегда был готов к шутке,
причем подавал их с присущим ему задорным акцентом родного Дублина.
Правда, порой его шуточки граничили с чёрным юмором. «Это не
помидор, а новый вирус оспы, специально для тебя вывел!» — как-то
раз объявил он, протягивая мне ярко-красный плод.
Вскоре, после нашей встречи, я
ещё раз убедился — Топсон действительно был фанатиком своего дела.
Ещё во время подготовки он самозабвенно штудировал километры
материалов специализированных программ по гидропонике и планетарной
ботанике, перерабатывая за одну ночь то, на что у меня ушли бы
недели.
Но особенно он меня удивил,
придя однажды с совершенно безумной идеей:
— Слушай, Дэн… — Топсон
крякнув уселся, напротив. — Я тут подумал… В смысле… ну это,
понимаешь… эм… в общем, я бы хотел попросить Кэпа взять с собой для
экспериментов комаров и мух! Да, да! Этих, так сказать, братьев
меньших!
Округлив глаза, он буквально
сиял от восторга, явно уже зарядившись этой идеей на ближайшие
годы.