— А, лавочницу с улицы Могильщиков!
Да ведь он давно забыл о ее существовании! Право же, это славная
месть!
Лоб д'Артаньяна был покрыт холодным
потом: поистине эта женщина была чудовищем.
Он продолжал прислушиваться, но, к
несчастью, туалет был закончен.
— Теперь, — сказала миледи, —
ступайте к себе и постарайтесь завтра получить наконец ответ на
письмо, которое я вам дала.
— К господину де Варду? — спросила
Кэтти.
— Ну, разумеется, к господину де
Варду.
— Вот, по-моему, человек, который
совсем не похож на бедного господина д'Артаньяна, — сказала
Кэтти.
— Ступайте, моя милая, — ответила
миледи, — я не люблю лишних рассуждений.
Очаровательно, правда? Или Кэтти не
понимала, что предает свою госпожу?
Она прекрасно это понимала, но...
в любви каждый старается для себя! Она сама
сказала это д'Артаньяну, и действовала в соответствии с этими
представлениями. Миледи была ее соперницей, и она сделала все,
чтобы уронить ее в глазах д'Артаньяна. Ей это удалось. Гасконец
излечился от уважения к миледи. Но не излечился от страсти.
Собственно это и послужило началом интриги, в ходе которой он
подменил де Варда.
Да, Кэтти страдала от ревности, но
все же заполучила красавца-дворянина. Ненадолго, но все же она
добилась своего. И хотя в романе неоднократно говорится, что Кэтти
потеряла голову от любви, приходится признать обратное — ее голова
прекрасно работала, чтобы добиться желаемого. И она не слишком
обольщалась любовью д'Артаньяна. Не случайно, когда он принялся
уверять, будто любит только ее, она ответила: "Разве можно
знать это?"
Да и когда все раскрылось, Кэтти
действовала быстро и четко — нарядила любовника в собственный
наряд, вывела из дома, а потом и сама сбежала к д'Артаньяну, не
забыв прихватить все ценное. Что интересно, она прекрасно понимала,
что ее любовь закончилась — что ей надо покинуть д'Артаньяна,
Париж, а, желательно, и Францию. Понимала, но... сделанное было уже
сделано. И в дальнейшем, как мы узнаем из романа "Двадцать лет
спустя", она прекрасно служила герцогине де Шеврез, не находя
ничего странно в ее авантюрах и даже в попытке соблазнить
священника, который, правда, оказался вовсе не священником. Что
делать, жизнь рядом со знатными дворянами не оставляет места для
наивности и бесхитростности.
А что же еще можно сказать,
вспоминая историю Кэтти? А то, что у Дюма сплошь и рядом женские
персонажи оказываются гораздо активнее и изобретательнее, чем об
этом думают персонажи-мужчины и многие читатели.