Валентин Харт был из удачливых. Будучи сыном ссыльного
колдуна Харт тоже уродился колдуном, но рождение на Хляби не
светило ему карьерой на Большой земле, поэтому Харт с Хляби никуда
не торопился, а спокойно учился у своего папаши грамоте, да и
колдовской наукой тоже не брезговал. Когда папаша Харта в возрасте
ста с лишком лет отошёл в мир иной, перепив спирту и уснув в
сугробе, Харт стал наследником небольшого состояния: не
миллионного, но и не на сотню золотых. Деньгами он распорядился с
умом: часть вложил в местные шахтные артели, а часть – в
геологическую разведку.
Ему повезло: к двадцати годам он стал совладельцем
небольшого золотого прииска. К тому времени, когда рудник
исчерпался, Харт уже построил в Пушном заезде добротную усадьбу и
стал гонять охотничьи экспедиции за мехами и всяческим диковинным
зверьём, на чём поднял золота еще больше, чем на
рудниках.
Обретаясь в молодости среди колдунов, пусть и ссыльных,
Харт приобрёл манеры истинного джентльмена, широкий кругозор и
эрудированность, а ко всему прочему был недурён собой, поэтому
быстро обзавелся самыми что ни на есть полезными знакомствами в
Столице, которую исправно посещал дважды в год, в межсезонье, когда
охотничий промысел временно замирал. Именно в Столице он находил
заказчиков, готовых платить за местных экзотических животных, а
также их шкуры и чучела сумасбродно большие суммы. Таким образом,
Харт оставлял с носом местных перекупщиков, что, в конце концов,
стало вызывать у последних неподдельную ярость.
- Только это… – дойдя до этой части своего повествования
извозчик понизил голос и воровато огляделся по сторонам, – вы,
господа хорошие не удумайте, что я на благородного жентельмена
наговариваю чего, да только говорят, мол, те перекупы, что на Харта
обидку такую сильную заточили, что решили ему палки в колёса… ну,
короче, погано такие ребята заканчивали. То уедет такой по делам,
да и с концами, а то и вовсе пьяным под телегу попадёт. Оно,
конечно, может, и случайность. Да только кто ж в здравом уме в это
поверит… Да мы того, приехали уже!
Особняк «Запоздалое пристанище» действительно оказался
«самым большим домом с красной крышей», но не более того. Крепкое
двухэтажное здание из красного кирпича, покатая черепичная крыша,
четыре каминные трубы, уютно пыхтевшие в безоблачное небо, надёжные
ставни, способные выдержать любой ураган – настоящая охотничья
усадьба, а не вот это ваше столичное «дорого-богато». Дверь гостям
открыл разбойничьего вида смуглый усач в красном кафтане, отвесил
короткий поклон и тут же, не потрудившись принять шубы или
предложить кофе, отправил Френна и Фигаро на «…второй этаж вон по
той лестнице, по коридору до упору, дверь с медведем, всего
хорошего», после чего исчез с глаз долой, будто его ветром сдуло.
Инквизитор со следователем переглянулись, Френн пожал плечами, и
гости проследовали к лестнице – широкой, потемневшей от времени,
чьи деревянные перила тускло сверкали лаком в дрожащем свете
старомодных газовых ламп.