«Ну и эка невидаль – думал он, – Дальняя Хлябь! Зато кто
может похвастаться, что был в этих краях? В Королевстве – да что
там в Королевстве! – во всем мире! – про эти места ходят самые
ужасные слухи. А тут, глядите-ка, цивилизация. Ну, холодно, это да.
Ну, волколаки эти еще. Так в любой глуши такого добра выше крыши.
Думаю, дело в каторжных историях. Но оно и правильно: колдуны этого
места должны бояться пуще виселицы. И не только колдуны – не они же
тут лес валят…»
Следователь достал сигарету, по привычке сложил пальцы в
простейший Отпирающий жест… и тут же рванулся от неожиданности в
сторону: так резко вцепилась в его рукав пятерня
Сайруса.
- Не стоит, господин Фигаро. – Колдун пригрозил пальцем. –
Держите зажигалку… Да, пожалуйста… Надо было сразу предупредить: не
используйте колдовство без крайней нужды. Только если вот совсем
припечёт. Понимаете, местные обитатели чувствительны к колебаниям
Эфира. Конечно, прикурить «от пальца» – не то колдовство, что фонит
на версту вокруг, но, всё же, отучайте себя от подобной
вседозволенности. Это как… СТОЯТЬ!!
Сайрус выкрикнул это слово столь резко и неожиданно, что
Фигаро замер на месте даже не особо понимая, что делает. Остальной
отряд тоже мгновенно остановился. Инквизитор Френн так и остался
стоять с поднятой правой ногой; его лицо напряглось, взгляд рыскал
по сторонам. «Ударный Отряд есть Ударный Отряд, – подумал Фигаро. –
Подготовка, не хвост собачий!»
Однако же следователь не понимал, зачем, собственно,
«стоять». Ярко светило солнце, наводящие тошноту скалы остались
позади, вокруг весело искрился снежок на кронах невысоких елей, и
было совсем не страшно. Ничто не прыгало на Фигаро из кустов с
рыком или без оного, не дрожал эфир, предвещая нападение
элементальных спрайтов, да и волколаками откровенно не пахло. Тишь
да гладь…
Сайрус медленно поднял руку вверх и резко сжал
кулак.
Затрещало, сверкнуло голубое электричество. Вздрогнули
лапы старой ели, и по ним, сшибая снег, покатилось что-то большое и
тёмное, зашипело, булькнуло и шлёпнулось буквально в трёх шахах от
следователя.
Фигаро почувствовал, как по его загривку продрал липкий
холодок. Он не особо-то испугался, но, глядя на подыхающую в снегу
тварь, испытал нечто вроде недоуменного омерзения: как? Как он мог
пропустить, не заметить, просто шагать в…