Поднимать оказалось намного тяжелее.
По виду ведро было литров на десять-двенадцать, не больше, но
вращать подъемный механизм пришлось с усилием. Я было списал это на
вес самой цепи и едва не отскочил от неожиданности, увидев, кого
поднял на поверхность. Ухватившись тощими посиневшими от холода
руками, за цепь держалась молодая девушка. Ей с натяжкой можно было
дать лет шестнадцать. Короткостриженые волосы налипли на лицо,
скрывая глаза. Простое бежевое платье промокло насквозь. Её бил
озноб, а губы беззвучно что-то шептали. Я подхватил тщедушное
тельце, как вдруг ледяная кисть легла мне на шею.
— Не выдавай меня! Умоляю, не
выдавай! — едва слышно произнесла девушка.
— Успокойся, я не собирался никому
тебя выдавать, — растеряно ответил я. — Как ты здесь оказалась?
— Помоги, — прошептала девушка,
смахивая прилипшую ко лбу челку, открывая глаза.
На меня смотрели невероятно
прекрасные глаза. По цвету чистый изумруд, светлевший ближе к
зрачку. Её взгляд был полон отчаяния и боли, страдания и муки.
Синие от холода губы приоткрылись, являя ряды белоснежных
зубов.
— Сделай так, чтобы мальчик ушел и
отнеси меня под навес, — вновь прошептала девушка.
Я не сомневался и секунды, понимая,
что состояние у незнакомки критическое. Подняв на Алейо взгляд, я
выкрикнул первое, что пришло в голову:
— Маркус уже дважды звал! Чего
ждёшь?
Алейо поднял на меня изумлённый
взгляд. Между нами был колодец, юноша не мог видеть хрупкой девушки
на моих руках.
— Э-э-э… Что?
— Что слышал! – крикнул я. –
Бегом!
Алейо едва ли не подпрыгнул от
неожиданности и шмыгнул к двери в общий зал. У меня было очень мало
времени. Я сознавал, что совершаю ошибку, что делаю что-то крайне
необдуманное… но её глаза… Они свели меня с ума, заставив
действовать.
Дождавшись, когда Алейо исчезнет за
дверным проемом, я прижал к груди хрупкое тельце девушки и бросился
бежать к сеням. На моё счастье во дворе не было ни души — все
отправились к ратуше, понаблюдать за представлением. Нести
оказалось намного проще, чем вытягивать на цепи. Она весила
килограмм сорок не больше. Бедняжке едва хватило сил, чтобы поднять
руки, сцепив их на моей шее. Её трясло от холода так, что стучали
зубы. Я влетел в конюшню, словно таран, едва не упав, уложил
девушку на сено, растирая ледяные ладони и пытаясь согреть их
дыханием.