Это конец... На удивление спокойно подумал, что умираю. Только
на душе стало немного паршиво, что умираю вот так — от рук
человека, которого называл когда-то братом. Я так и не смог все
исправить.
Мгновение, и мысли в голове замельтешили нестройными хороводами,
начали путаться. Перед глазами появился тоннель с белым советом в
самом конце, и меня начало в него затягивать. Хотя, наверное, это
был всего лишь штампованный глюк. Но теперь уже не важно...
Умирать не так уж и больно... Но твою ж мать! Боже! Я бы все
отдал за шанс исправить эту жизнь...
А потом как оборвало.
— Миха! Ты цел, Миха? Скажи хоть что-нибудь? — раздался
пацанячий голос.
Я часто заморгал, фокусируя картинку. Ты кто будешь, голубчик?
Надо мной буквально в полуметре нависла молодая лоснящаяся харя с
деским румянцем на пухлых щеках. Глаза выпучены, как у лемура, под
правым глазом расплылся лиловый фингал. А на шее — красный
пионерский галстук. Толстый еще такой парнишка, аж пуговицы
расходятся в районе пупка... так, стоп! Во-первых, какой я тебе
Миха, к чертовой бабушке? Во-вторых, вообще какого лешего тут
происходит? Я, кажись, помер, а если и не помер, то отключился
из-за нехватки кислорода... или жирдяй — это привратник у входа в
рай? Допустим, что я заслужил райскую жизнь, но почему в таком
случае я сижу на пыльной земле, а сверху припекает вполне себе
земное солнышко?
Рядом лежал кожаный мяч грязно-бежевого цвета, глаз невольно
зацепился за необычную маркировку на нем. Штамповка на нем гласила:
«мяч футбольный, Синьковская кожгалантерейная фабрика, ОСТ
62-42-85».
Рядом с мячом валялась раскрытая деревянная шахматная доска с
потертыми клетками. Фигурки были разбросаны вразнобой по земле.
Вопросы закружились вереницей, ставя меня в тупик. Правда, особо
не до подумать было, потому что толстяк вдруг схватил меня за
грудки и принялся судорожно трясти.
- Вставай!
Ну и я недолго думая, на автомате влепил хулигану боковой в
ухо.
БАМ!
А нечего руки распускать. Тело среагировало послушно, как будто
не было на плечах почти семи десятков прожитых лет, щедро
приправленных спортивными и бытовыми болячками! Удар получился
плотным, но одновременно каким-то вялым, будто не ударил, а так,
похлопал ладошкой по одному месту. Резкости не хватило.И силы. Вот
и толстяк не упал, хотя даже в семьдесят в моих руках остался ещё,
так сказать, динамит. На двоих таких пионеров точно хватило
бы...