Юный О понял, что, конечно же, глаза генерала его не подводили.
Ли Чжонму неплохо видел мелкие закорючки, которые сам увязывал в
странные нити. Он не узнавал ни одного иероглифа великой империи
Мин, однако, знал совсем неведомые знаки.
– 16800, – грустно сказал он своему слуге, когда вышел последний
докладчик. – Понимаешь, О. Мне дали для воевания девятнадцать
тысяч, а из оных у меня тысячи нет вообще. Больше тысячи –
крестьяне без учения и оружия. А прочие… ты видел, О. Защиты в
доспехах нет. Опытности? Даже не знаю. Мне нед… семь дней надо
лагерь и сбор. Всё понять. Всё проценить. Не чувствую меру сил
нас.
Сидя на постели, старый генерал запустил руки в волосы и сидел
несколько вдохов, уставившись в пол.
– Может, и хорошо, что нет на Цусиме всего флота вокоу. Такой
армией…
Посмотрел на присмиревшего Гванука и вдруг с улыбкой зажмурил на
миг левый глаз.
– Ничего, О! Вступим в бой – а там рассмотрение возникнет!
Он решительно встал, огладил волосы и вышел на палубу.
– Ри Чинъён! Приказ: ставить парус, мочить весла! На Цусиму!
– Да, генерал! – радостно закричал с носа капитан. – Шевелись,
черепахи! На Цусиму идем!
– И трубите по трубам, чтобы все видели движение!
Капитан широкими шагами подошел к Ли Чжонму и указал на матроса,
который с обезьяньей ловкостью взбирался на матчу. На самом верху
вынул из-за пазухи большой красный лоскут и привязал его. Тряпицу
перечеркивали три жирные белые вертикальные полосы.
– Вот, сиятельный, первый знак! – довольно пробасил Ри Хинъён. –
Все увидят, что мы тронулись, услышат трубы и заодно увидят этот
флаг. Так они поймут быстрее, что он значит..
Ли Чжонму кивал, улыбаясь.
– Я поначалу хотел просто красную тряпицу повесить, –
доверительно пояснил Ри. – Но потом решил, что на фоне моря или
неба лучше видно контрастное изображение. И вот полосы.
– Ты – молодец, Ри! Можно пустить веревку от кормы к верхушке.
Снизу цепляешь флаг или много их, тянешь веревку – и они вверх!
– Много флагов… – задумался капитан. – Значит, можно сложные
команды передавать.
– Видно мне – твой доклад будет интересен, – старый генерал
хлопнул Чинъёна по плечу.
А потом был разговор с секретарем Ким Нгуеном. Тот охотно, с
улыбочкой зачитал свои данные по числу воинов великой армии Чосона…
А затем генерал выдал совсем другие числа – те, что послали ему
другие командиры. И даже не глядя в свои странные записи! Всех до
последнего воина назвал. Скольких нет, сколько больных, сколько –
безоружных крестьян. В каком корпусе двухсот человек не хватало, в
каком – трехсот. Самая ужасная ситуация оказалась в отряде Пак Сила
из Левой армии: из заявленных двух тысяч он имел всего 1240
вооруженных людей. А лучше всего, у столичного выскочки Хван Сана –
980 из 1000.