— Держи вора! — подхватили в толпе.
— Ах вы, охальники! — вскинулся у меня за спиной один из
всадников. — Царя вором называть?! Вот я вам!
— Стой! Потом! — рявкнул я, извернувшись на полном скаку. — Не
сейчас! Уходить нужно!
Поздно! Несколько всадников, отделившись, врубились в толпу,
полосуя плетьми всех, кто попадался на их пути. Народ вскинулся,
сбиваясь в грозно кричащую толпу. Холопов потянули с коней.
Проклятье! Упаси меня Боже от услужливых дураков! И сами сгинут,
и людей ещё больше обозлят!
Со всех сторон понеслись гневные выкрики, оскорбления,
насмешки. Толпа вспучилась прямо на глазах, ощетинилась, ещё не
решаясь напасть, набираясь смелости. Ей не хватало лишь последнего
толчка этой толпе, чтобы переступить черту, превращающую её в
безжалостного зверя.
Вперёд! Вот уже и река совсем рядом. А там сверну направо и
ворота из города недалеко. Главное вырваться!
Прорвёмся! Должны прорваться!
Сбоку, решившись, бросился наперерез какой-то мужичок в
рваном армяке и, не успевая, запустил вслед чем-то тяжёлым.
Высунулся, наперерез, жилистый бородатый мастеровой и отлетел в
сторону, сбитый конём Чемоданова. Выкрикнула проклятье дородная
тётка, запустив вслед пирожком с лотка. Толпа начала
постепенно сдвигаться, зажимая в клещи.
Но мы уже вынеслись к реке, оставив бурлящую площадь позади.
Оглядываюсь. Следом держатся Чемоданов с сыном и тог бородач,
что помог у Фроловских ворот.
Неужто, вырвались?! Облегчённо перевожу дух, отпускаю рукоять
так и не вынутого из подсумка пистоля, смахиваю липкий пот, обильно
заливающий лицо. И тихо матерюсь, вздрогнув от гула набатного
колокола, разнёсшегося над Москвой.
Что-то быстро опомнились. У них что, звонарь уже на
колокольне сидел? Всё равно быстро. По-видимому, стрелецкий
десятник, что у Фроловских ворот меня схватить хотел, очень
сообразительным оказался и когда с опущенной решёткой не срослось,
сразу к колокольне гонца послал.
— С дороги, — в который раз яростно проревел Иван Чемоданов, на
шарахнувшегося в сторону посадского.
Я лишь подхлестнул коня, стремясь как можно быстрее
добраться до ворот. Сейчас всё в скорость и упиралось. Крики
взбунтовавшейся толпы остались позади, доносясь до меня лишь
невнятным гулом, а в чём причина набата, гулко разносящегося над
полусонной Москвой, сразу и не разберёшь. Может пожар
какой или мор?