му невольнику неожиданно припечатал по
спине, сидевший сзади гребец, а когда тот попытался, возмутившись,
оглянуться и дать сдачи, то схлопотал сразу с двух сторон ещё и от
своих соседей. Надсмотрщик даже подходить не стал, почитав
провинившегося достаточно наказанным, и лишь издали
выразительно плетью погрозил, обещая тем самым, что если выбившееся
из ритма весло нормально не заработает, то в дело вступит уже
он.
Те впряглись в работу, но, когда настала их очередь отдыхать,
страдалец огрёбся ещё и от старшо́го.
Да! Вы не ослышались. Гребцы на галерах не гребут
постоянно, даже если ветра нет. Они работают по очереди в три
смены, чередуясь между собой. И, отмахав примерно два часа, ты
потом мог отдохнуть в течении следующих четырёх. Блаженно вытянуть
ноги, положивиз на брус, облегчиться в лохань,
разносимую помойным рабом, напиться, поесть.
Насчёт еды — был сломан ещё один стереотип. Рабов тут
голодом не морили. От слова совсем. Ну, сами посудите. Много ли
нагребёт ослабевший от полуголодного существования человек? А если
бой или погоня? Этакое скупердяйство капитану боком выйти может.
Так что после каждой смены, всё тот же раб ставил
перед гребцом кружку воды с положенным сверху ломтём хлеба, сыром и
вяленой рыбой. А перед боем или погоней, по слухам, ещё вина
наливают и фрукты дают. Вот тогда галера и начинает работать во все
вёсла, набираяполный ход.
И есть ещё один слом стереотипов, связанный с рабским трудом на
галерах. Смертность здесь, и вправду, высока. Вот только умирают в
основном гребцы не от голода или побоев, а от элементарных
болезней.
— Что, умаялся, Чернец? — добродушно спрашивает Тараско,
заметив мой взгляд. — Это ты ещё в нашу работу не втянулся. Оно по
началу всем тяжко, — продолжил он, усаживаясь поудобней. — Ничего.
Правильно дядько Иван говорит. Детина ты крепкий, даром, что
бывший послушник. Со временем пообвыкнешь.
— Разве к этому можно привыкнуть? — усомнился я.
— Человек ко всему опривыкнуть может, — вздохнул в ответ
старшо́й. — Вот я, к примеру, из детей боярских буду. Отец мой Исай
Матвеевич самому Ивану Грозному служил! То-то же! А настали на
Москве голодные годины, Бориской Годуновым накликанные, и обнищал
вконец. Пришлось к князю Телятевскому в боевые холопы
идти. Тоже поначалу привыкнуть не мог. Из детей боярских, да в
холопы! — гребец тяжело вздохнул: — А три года назад, так и вообще
в полон к татарве угодил, да сюда на галеру попал. Первое время
думал, с у