Петер,
вытаращив глаза, глядел то на Ката, то на Джона. Поза его выдавала
готовность в любую секунду вскочить и быстро убежать в произвольном
направлении.
Джон
вздохнул.
– Я в
тебе не ошибся, – сказал он. – Ты и впрямь человек опытный… Ну что
ж, доказательств у меня немного. Джил, будь добра,
покажись.
То, что
случилось затем, Кату показалось чудом. Не просто магией, связанной
с чьими-нибудь способностями или с техникой, работающей на пневме.
Именно чудом. Необычайным событием, поражающим
воображение.
Справа от
Джона стояла женщина. Она не возникла из ниоткуда, не появилась
внезапно – она просто была рядом с ним. Как во сне: только что
снилось, что идёшь в одиночестве по лесу, и вдруг начинаешь
говорить с другом, который, оказывается, уже давно за тобой
следует. Так и Джил. Она всё время стояла возле Джона, только
раньше Кат не мог её заметить.
А ещё она
была богиней.
Взгляд
Ката машинально отмечал, что Джил – высокая и стройная, что её лицо
бесстрастно, а глаза отсвечивают жёлтым кошачьим блеском, что седые
волосы спускаются до лопаток, и что одета она очень просто, в
домотканое серое платье.
В то же
время Кату хотелось упасть перед ней ничком, поклясться в вечной
службе и молить о благословении. Ни одна женщина на свете (включая
Аду) не пробуждала в нём такие эмоции. Это не было вожделением,
любовью такое тоже было назвать трудно; пожалуй, единственным
подходящим словом стало бы «поклонение». Лишь огромное усилие воли
удержало Ката на месте.
Искоса он
взглянул на Петера: тот, конечно же, не выдержал и, поднявшись с
места, побрёл вперёд, прямо к опасной преграде. Тогда Кат тоже
встал, шагнул к нему и, схватив за шиворот, встряхнул так, что
лязгнули зубы.
Петер
перевёл дух.
– О, –
сказал он. – О-о.
– Ну всё,
– послышался голос Джона. – Они уже поняли. Только им доказательств
не хватает. Принесёшь?
Кат
моргнул. Слева от Джона стояла ещё одна Джил. Она держала в руках
детскую люльку, внутри которой виднелось свёрнутое маленькое одеяло
– полинявшее от времени, с блёклым цветочным узором.
– Ещё, –
сказал Джон.
Теперь
его окружали три женщины. С одинаковыми лицами, в одинаковых
платьях. Наверное, если бы кто-то взялся сосчитать седые волосы на
их головах, то результат не отличался бы ни на один волосок. У
третьей Джил в руках были игрушки: деревянный солдат, исцарапанный
паровозик и сдутый мяч.