— А билеты в филармонию не отдать? — буркнул я.
Рукой в перчатке поправил лежащее на плечах тело Захара.
Личности, рассыпавшись в извинениях, растворились в темноте —
так же стремительно, как появились. А я понял, что сделал глупость.
Упустил потенциальных носильщиков. Окликнул:
— Эй! Пацаны! Вернитесь, не трону!
Ответом была тишина. С инстинктом самосохранения у ребят всё
было в порядке. Это тебе не нечисть.
Я, вздохнув, поплюхал дальше. До трактира, навскидку, оставалось
топать ещё столько же. Больше навстречу никто не попадался.
Объяснимо, в общем-то. Что тут делать при отсутствии фонарей? Ноги
ломать на неровной мостовой? Стемнело — ложись спать, такая вот
историческая логика. В усадьбе с наступлением темноты тоже все
разбредались.
— И кошелёк-то мой никому больше не нужен, — вздохнул я, в
очередной раз поправляя на плечах неподвижное тело Захара. Этот гад
становился, как будто, чем дальше, тем тяжелее.
Всё-таки не всегда удобно быть охотником. В некоторых случаях
простым обывателем — полезнее. Информацию о том, что топающего по
городу парня с тяжелой ношей на плечах лучше не трогать, уже
наверняка передали по невидимому телеграфу. С охотником связываться
— дураков нет. Сомневаюсь, что местная гопота рискнет ещё раз
оказаться у меня на пути. А кроме них тут в это время суток хрен
кого встретишь…
И тут же, словно в ответ на безрадостные мысли, вдали послышался
стук копыт.
Карета. Движется сюда. И чтоб мне сдохнуть, если упущу этот
шанс! Я аккуратно сгрузил Захара на мостовую. Сам сделал несколько
шагов вперёд и встал посреди улицы. Поднял руку.
Карета, показавшаяся из-за перекрестка, разогналась прилично,
затормозить кучер едва успел. И тут же собрался было
разворачиваться. Логично, в общем-то — ждать от мутной личности,
среди ночи вдруг выросшей посреди дороги, одних только пожеланий
доброго пути определенно не стоило.
Я был к этому готов. Бросился к карете, схватил лошадь под
уздцы. Быстро сказал:
— Я — граф Давыдов. Охотник. Реквизировать карету не собираюсь,
мне просто ненадолго нужен транспорт.
Кучер смотрел на меня во все глаза. За поясом у него я заметил
кремневый пистолет — к которому парень даже не удосужился
потянуться — и на всякий случай вытащил. А то мало ли. Выстрелит
ещё, не дай бог попадет куда-нибудь.
Собирался распахнуть дверцу кареты — когда та вдруг распахнулась
сама.